Зет

Возвращаясь домой, он невольно свернул на ту же самую площадь. Теперь она была совершенно безлюдна. Несколько мужчин, смахивающих на жандармов в штатском, маячили в полутемных соседних улицах. А там, где грузовичок сбил неизвестного, на мостовой лежали два букета красных гвоздик. «Так чистый, невинный, ты удаляешься на тот свет», — подумал Динос, считая, что погиб юноша лет семнадцати.

28

До передачи поста оставалось всего двадцать минут, а он взял на заметку лишь пять нарушителей. Плохой урожай за целый вечер дежурства в самом сердце Нейтрополя, думал регулировщик уличного движения, правой рукой делая знак отправления фиату, остановившемуся вопреки правилам на бойком месте перед кондитерской Агапитоса. А новый начальник Управления уличного движения был на редкость придирчив. Он считал, что регулировщик никуда не годится, если взял на заметку мало нарушителей. Но сегодня, как на беду, их попалось немного. Если бы этот фиат задержался еще секунд на пять, он записал бы его номер. Но, когда регулировщик уже полез в карман за своей книжечкой, фиат тронулся.

Последнее время он, в своей красивой форме, пользовался успехом у женщин, сидящих за рулем. Вот и сейчас какая-то дама помахала ему рукой из окна машины; провожая ее взглядом, он увидел, что на улице Карла Дила к кинематографу «Титания» со всех сторон сбегается народ. Он решил, что произошла автомобильная катастрофа, и припустился туда, пронзительно свистя. Когда он подбежал к толпе зевак, стоявших плотной стеной, из-под их ног, словно мышь, выполз на четвереньках лысый мужчина среднего роста — насколько мог заметить регулировщик — и, схватившись рукой за голову, завопил:

— Меня изувечили, изувечили!

Это был, очевидно, пострадавший при автомобильной катастрофе, который выскочил из машины и теперь вопил во всю глотку. Регулировщик не обратил на него особого внимания. Сначала он должен был осмотреть столкнувшиеся машины. Пробравшись через густую толпу любопытных, он оказался наконец на месте происшествия и увидел, что у тротуара стоит грузовичок с заглохшим мотором, а на крыле его сидит какой-то тип, похожий на грузчика, и переругивается с обступившими его прохожими.

— Он первый начал!

— Ты огрел его по голове!

— Сволочь, жаль, что он не окочурился!

— Ты... Ты... Ты...

— Проваливайте, пока я не разукрасил вам физиономий!

— Что тут происходит? — спросил регулировщик.

— Ничего, господин регулировщик.

— Как это ничего?!

— Да я вот сцепился с моим свояком, съездил ему по роже, а он мне. — И грузчик приготовился сесть за руль.

— Погоди, — преградил ему путь регулировщик. — Покажи мне свои права и разрешение на перевозку грузов.

— С удовольствием, — сказал Янгос я достал из внутреннего кармана прозрачный футлярчик.

Регулировщик внимательно изучил документы и готов был уже вернуть их, но тут вмешался пожарный в форме, державший под руку свою жену:

— Извините, господин регулировщик, но я оказался свидетелем их драки. Этот человек ни с того ни с сего выхватил из-за пазухи дубинку и стал колошматить лысого по голове, ну а тот свалился замертво. — И, с трудом вертя головой в тяжелой каске, он принялся искать глазами пострадавшего.

Тем временем регулировщик обратился к толпе зевак:

— Нечего глазеть! Расходитесь, дайте нам делать свое дело. А ну, пошевеливайтесь. Не загораживайте дорогу!

Толпа поредела.

— Дубинка при нем, — заметил пожарный.

Регулировщик обыскал Янгоса и отобрал у него дубинку, совсем новенькую, — такие недавно выдали жандармам.

Тут Янгос понял, что влип. Сначала форма пожарного его успокоила. Ведь пожарный, этот дурак, решил он, очевидно, не в курсе дела. Ему невдомек, что из любви к родине отлупил он, Янгос, этого паршивого коммуниста, пиявку, что присосалась к нему и Вангосу и чуть было не сорвала все их планы. И регулировщик, наверно, не семи пядей во лбу и тоже ничего не знает. Но, в конце концов, что ему до мяуканья этих котов? Надо срочно смыться отсюда. Он спрячется в участке и пусть тогда попробуют до него добраться. Пока регулировщик разговаривал с пожарным, Янгос, делая вид, что у него занемела поясница, слез с крыла и собрался пуститься наутек по улице Карла Дила, чтобы, свернув в Капани, через заднюю дверь проникнуть в участок. Но регулировщик, видно, разгадал его намерения и вцепился ему в плечо.

— Ну-ка, пошли, — сказал он.

— А машина?

— Постоит здесь. Никто ее не тронет.

И он повел Янгоса в приемную жандармерии. Хорошее местечко, подумал Янгос. Окажись там какой-нибудь знакомый жандарм, и конец этой комедии. Но приемная была закрыта. Им удалось проникнуть лишь в коридор.