Zettel

108. Предположи, что речь идет о существах (человекообразных животных), используемых нами в качестве рабов, которых мы покупаем и продаем. Они не способны научиться разговаривать, но, допустим, наиболее одаренные из них могут быть приучены к работе, иногда довольно сложной; и некоторые из них работают ‘осмысленно’, другие чисто механически. За мыслящего мы заплатим больше, чем за обладающего чисто механическим умением.

109. Если бы существовало небольшое количество людей, способных найти решение какой-нибудь арифметической задачи, не произнося ничего вслух или не делая записей, нельзя ли было бы привести это в качестве свидетельства, что можно вычислять также и без математических символов. Поскольку ведь не было бы никакой ясности, что эти люди вообще ‘вычисляют’. Схожим образом свидетельство Балларда (у Джеймса)[41] не может никого убедить в том, что можно мыслить без языка.

В любом случае, почему там, где не используется язык, обязательно нужно говорить о понятии ‘мыслить’? Если так делают, то это кое-что говорит о самом понятии мышления.

110. ‘Мыслить’, одно из широко разветвленных понятий. Понятие, которое соединяет в себе многочисленные жизненные проявления. Мыслительные феномены разбросаны далеко друг от друга.

111. Мы не готовы к тому, чтобы описать, к примеру, употребление слова «мыслить». (А почему мы должны быть готовы? Какая польза в таком описании?)

И то наивное представление, которое составляют себе об этом употреблении, совершенно не соответствует действительности. Мы надеялись увидеть ровный, правильный контур, а получили разорванный в клочья. Здесь действительно можно сказать, что мы создали себе ложный образ. [Заметка на полях: Заметка о фрагменте.]

112. От этого слова [мыслить] не следует ожидать, что оно будет применяться унифицированно; скорее от него следует ожидать противоположного.

113. Откуда мы берем понятие ‘мыслить’, которое хотим здесь рассмотреть? Из повседневного языка. Наше внимание направляется прежде всего словом «мыслить». Но употребление этого слова запутанно. И мы не можем ожидать чего-то иного. Конечно, это позволительно сказать о всех психологических глаголах. Их применение не столь прозрачно, и не так легко его окинуть взором, как применение слов, например, в механике.

114. Слову «мыслить», то есть его употреблению, учатся при известных обстоятельствах, которые, однако, не учатся описывать.

115. Но я могу обучить человека употреблению этого слова! Ведь для этого не требуется описание обстоятельств его употребления.

116. Я просто учу употреблению слова в определенных обстоятельствах.

117. Слово «мыслить» учатся произносить применительно к людям, и лишь применительно к ним утверждать или отрицать мышление. Вопрос «Мыслит ли рыба?» не существует в нашем употреблении языка, он не ставится. (Что может быть естественнее такого состояния; такого применения языка?)

118. Можно сказать: «О таком случае никто не думал». Хотя я и не могу перечислить все условия, в которых следует употреблять слово «мыслить», – но если некое обстоятельство делает употребление сомнительным, то я могу указать на это, а также на то, чем эта ситуация отличается от обычной.

119. Если я научился совершать определенную деятельность в некой комнате (допустим, уборку помещения) и овладел техникой этой деятельности, отсюда все же не следует, что я должен быть готов описать обстановку комнаты; даже если бы я подмечал каждое изменение в ней и был в состоянии тотчас описать его.

120. «Этот закон был принят не для подобных случаев». И поэтому он бессмысленный?

121. Очень легко представить себе, что некто хорошо ориентируется в городе, то есть уверенно находит кратчайший путь из одного места в любое другое, – и тем не менее совершенно не способен начертить план этого города. Каждая такая попытка приводит к совершенно неверному результату. (Наше понятие ‘инстинкта’.)

122. Обдумай это: наш язык мог бы иметь набор различных слов – для ‘мышления вслух’; для разговора с самим собой, мыслимого в воображении; для паузы, во время которой что-то должно прийти в голову, после чего мы способны дать уверенный ответ.

Слово для мысли, которая выражена в предложении; еще одно для озарения, которое в дальнейшем я могу ‘обрядить в слова’; еще одно для работы с мыслью, но без слов.

123. «Мышление это духовная деятельность». – Мышление это не телесная деятельность. Является ли мышление деятельностью? Ну, можно кому-то приказать «задумайся об этом!» Но если он в исполнение этого приказа заговорит сам с собой или же с кем-то другим, исполнит ли он тут две разные деятельности?