Ж. Замечательных людей

Позвонили из Москвы и попросили найти несколько книг о Японии для перевода на русский. Тема модная: камикадзе, суши, самураи… Покопавшись в интернете, я выяснила удивительную вещь: оказывается, в Штатах продается множество книг, выпущенных японскими, сингапурскими и индонезийскими издательствами.

Повальное увлечение Востоком — это во многом их заслуга. Архитектура, садоводство, кулинария, мода, история — азиаты сами переводят книги на английский, редактируют у себя в Токио или Джакарте, печатают в Китае, а потом контейнерами переправляют в США. В Америке у них работают торговые и маркетинговые представительства.

И так за Россию стало обидно! А наши-то что? Репутация страны напрямую связана с тем, что о ней пишут. Ну мелькнет раз в неделю новость, что в Чечне опять был совершен терракт, ну опубликуется очередной роман о Russian mafia. Отсюда и растут ноги у «ушанка, водка, матрешка». Очень мало достоверной и качественно поданной информации.

Обзвонила знающих людей и выяснила еще более любопытные подробности. Оказывается, азиатские культурные проекты в США (в том числе и издательские) спонсируются либо крупными зарубежными компаниями, либо туристическими фирмами. А иногда и правительством. Шаг за шагом, постепенно, они создают своим странам такой имидж, который помогает им зарабатывать деньги в Америке. Глядишь, в Лос-Анджелесе открываются филиалы японских банков — и клиенты туда идут; в Индонезию едут туристы, с сингапурскими корпорациями подписываются миллиардные сделки… Репутация — великая вещь!

ШТУЧКА

20 июня 2007 г.

Есть вопросы, которых я никак не жду от своего племянника:

— Теть, хочешь со мной в музей?

Мне сделалось жутко.

— Что там будут показывать? Мумифицированные трупы?

— Да нет… У моей девушки там мероприятие. Помнишь Беллу? Она крутая-я-я! Мы с ней… ну, это самое…

Мальчику очень хотелось произвести впечатление.

Музей естественной истории в Лос-Анджелесе находится рядом со стадионом. Когда там играют в футбол, в музее никого нет: вся округа забита машинами болельщиков, и высоколобым ботаникам негде парковаться. А когда нет игры — милое дело: броди по гулким залам, любуйся на пыльные окаменелости.

Джош ждал меня под скелетом тиранозавтра, нападающим на скелет трицераптоса.

— Я тоже завещаю свои останки музею, — сказал Джош. — Пусть посадят меня верхом на тиранозавра и дадут мне копье. Прикинь, как круто: я буду охотником на ящеров!

Я перебила:

— Где Белла?

— В ювелирном отделе. Она детям лекцию читает — о пользе драгоценных камней.

«Ювелирный отдел» — это несколько полутемных залов с сияющими стендами. За стеклом — несметные богатства: золотые слитки размером с мой кулак, огромные топазы — с кулак Джоша.

Школьники носились среди витрин, не обращая внимания на сокровища. Их гораздо больше занимал вопрос «Кто начал толкаться?»

— Ти-хо! — рявкнула учительница.

Дети замерли. Из задних комнат вышла Белла — в изящном костюмчике, в прямоугольных очочках.

— Хороша, да? — искательно спросил Джош.

Я кивнула.

Белла вытащила из сумки пригорошню мутно-коричневых камешков.

— Знаете, что это?

— Алмазы! — загалдели дети.

— Нет. Это гравий с дорожки при входе в музей. А вот это?

Новая порция камешков.

— Алмазы?

— Камешки из цветочного горшка. А это?

Все молчали. На ладони Беллы красовался точно такой же коричневый камень.

— Вот это и есть алмаз. Если его огранить, получится бриллиант — самый дорогой и самый твердый из всех драгоценных камней.

Я слушала лекцию Беллы, открыв рот. Джош тихо млел, поглядывая на меня. В первый раз в жизни я всецело одобряла его выбор.

Толстый мальчик с безумной прической поднял руку.

— А вон у той тетеньки на руке кольцо, — показал он на меня. — Как узнать, в нем настоящий сапфир или нет?

— Такие вопросы неприлично задавать! — шикнула на него учительница.

Но мне и самой было любопытно.

Через минуту я выяснила, что я нищий человек. Мое обожаемое кольцо — низкосортная халтура, а я сама — лопух тропический, вислоухий.

— Это настоящий сапфир, — сказала Белла. — Но… Скажите, он поменял цвет с тех пор, как вы его купили?

Я кивнула:

— По-моему, он потемнел и потускнел.

— Перед продажей ваш камень нагрели, чтобы придать ему товарный вид. Ювелиры используют массу приемов, чтобы ввести покупателя в заблуждение: облучение радиацией, обработка специальными составами… Натуральные камни часто бывают с дефектами. Скажем, если в них есть трещины, их заливают пластиком или стеклом.

— Продавцы мне никогда об этом не говорили!

— Если их спрашивают, они обязаны ответить. Но вы наверняка не спросили.

Присутсвующие дамы начали оглядывать свои кольца и вытаскивать серьги из ушей. Дети смаковали зрелище.

— А у меня тоже бракованный рубин? — спросила учительница.

Белла взглянула на ее кулон.

— Почему бракованный? Сейчас в лабораторных условиях выращивают отличные камни. У них та же структура, что у натуральных, только они не являются раритетом. Редкость, красота и размер — это то, по чему оцениваются драгоценности.

— Вот за это она меня и любит! — шепнул мне Джош.

ЗЯТЕК

21 мая 2007 г.