Жаботинский и Бен-Гурион

Арабские националисты, умиротворение которых в последние двадцать лет было едва ли не главной целью британцев и с которыми многие руководители сионистской организации (в том числе Вейцман и Бен-Гурион) безуспешно пытались прийти к компромиссу, открыто перешли на сторону Гитлера. Долгие годы Бен-Гурион тешил себя иллюзиями, что арабские и еврейские рабочие имеют общие классовые интересы и одинаково заинтересованы в экономическом освоении Эрец-Исраэль (двери Гистадрута всегда были для них открыты): он искренне верил, что в межнациональном конфликте заинтересованы лишь феодалы и исламские религиозные фанатики. Хотя Бен-Гурион не оставлял надежд на переговоры с лидерами арабского национального движения, с которыми, полагал он, удастся выработать условия мирного сосуществования двух народов, он понимал: в условиях войны нельзя достичь соглашения. В ситуации, когда европейским евреям грозит тотальное уничтожение, сионизму нельзя медлить и откладывать принятие политического решения на послевоенное будущее.

Но была еще одна причина, подтолкнувшая Бен-Гуриона повысить ставки. Ему показалось, что он нашел великую державу, готовую помочь сионистам реализовать их мечту. Этой страной был Советский Союз. Сионисты-социалисты его боготворили. В Лондоне осенью 1941-го Иван Майский, чрезвычайный и полномочный посол СССР в Великобритании, пожелал встретиться с Бен-Гурионом. 4 сентября и 9 октября они провели секретные переговоры.

Советский посол никогда не действовал по собственной инициативе и следовал инструкциям, полученным из Москвы. Контактам с Бен-Гурионом предшествовала секретная встреча с Вейцманом. Но не это побудило Сталина дать указание послу встретиться с палестинским лидером сионистов.

В августе 1941-го в Москву прибыл Гарри Гопкинс, личный представитель Рузвельта. Во время визита было подписано соглашение о подключении СССР к ленд-лизу, государственной программе, принятой Конгрессом в марте 1941 года, по которой президент США мог передавать союзникам средства, необходимые для ведения войны. Перед приездом Гопкинса в Москве организовали пропагандистскую акцию — радиомитинг «представителей еврейского народа», завершившийся призывом о помощи к «братьям-евреям во всем мире», на который американские евреи откликнулись созданием «Еврейского совета по оказанию помощи России в войне». Его возглавил Альберт Эйнштейн. Аналогичный «общественный комитет по оказанию помощи СССР в борьбе против фашизма» создан был в Палестине. Хаим Вейцман, президент Всемирной сионистской организации, объявил о сборе пожертвований.

Поставки по ленд-лизу частично оплачивались пожертвованиями евреев, и для активизации сбора средств Сталин обдумывал предложение о создании Еврейского антифашистского комитета. По этой причине Майскому было поручено «прощупать» политические взгляды председателя Исполнительного комитета Еврейского агентства в Палестине и лидера социалистической партии. Сталин хотел знать, какие выгоды Советский Союз может извлечь в Палестине, сотрудничая с сионистами.

После второй встречи Майский записал слова Бен-Гуриона: «В настоящее время мы чрезвычайно заинтересованы в отношении России: первое — мы хотим сделать все, что в наших силах, чтобы помочь достижению нашей общей победы; второе — мы хотели бы развеять неправильное понимание, возникающее в связи с Палестиной». Бен-Гурион уверил посла в преданности социалистическим идеалам и, рассказывая о кибуцах, где коллективизм и обобществление собственности зашло намного дальше советских колхозов и о профсоюзном движении, убеждал его: «Мы очень серьезно относимся к нашим социалистическим идеям и стремимся к достижению цели. Мы уже создали в Палестине элементы социалистического содружества».

Майский попросил Бен-Гуриона письменно рассказать о рабочем движении в Палестине. 13 октября он получил от него подробное письмо. Бен-Гурион писал, что целью сионизма является возвращение евреев на историческую Родину, рассказал о роли рабочего движения в социальном и экономическом строительстве Палестины и приложил письмо Гистадрута с предложением направить в Москву профсоюзную делегацию, которая подробно информировала бы советских руководителей о еврейском рабочем движении в Палестине. В этом же письме Бен-Гурион осторожно поинтересовался, какую помощь Советский Союз желал бы оказать евреям в осуществлении в Палестине их политических устремлений.

Майский не мог ответить на этот вопрос, и полученное письмо передал Молотову. А Сталин, убедившись в эффективности радиомитингов, оказавшихся удачной пропагандистской акцией, и получив благожелательные отзывы о палестинских сионистах, которые, как выяснилось, недовольны англичанами, давними недругами Сталина, и преданы коммунистическим идеалам — надумал со временем использовать их для завоевания плацдарма на Ближнем Востоке.