Жак Отважный из Сент-Антуанского предместья

В голове этой деловой, рассудительной женщины зародился даже план, с которым она не спешила ни с кем поделиться. Что, если женить Жака на одной из дочерей? Это было бы неплохо. Тогда, во всяком случае, владелице лавки не придется брать в компаньоны чужого человека. Но с этим спешить нечего. Может, сыщется жених и получше.

Видя благосклонность матери к Жаку, и сестры стали относиться к нему по-иному. Они ценили, что благодаря Жаку в доме стало больше денег: от каждой удачной покупки или продажи какой-нибудь книги девушкам перепадала мелочь на безделушки.

Одна только Бабетта любила читать и интересовалась покупками Жака ради самих книг, а не только потому, что прибавлялось карманных денег.

Как-то раз при нем Жанетта повздорила с Виолеттой. И Виолетта, рассердясь, крикнула:

- Напрасно ты злишься!.. От злости у тебя краснеет нос, а это совсем не идет тебе, мадам Горан!

Жак простодушно удивился:

- Почему ты называешь ее мадам Горан?

- Да потому, что к лету Жанетта будет уже не мадемуазель Пежо, а мадам Горан. Какой ты глупенький, братец! Ничего-то ты не замечаешь!

- Так ведь он намного старше Жанетты, ему бы впору жениться на тетушке Франсуазе! - вырвалось у Жака.

- Ну и что из того, что старше? - произнесла небрежно Виолетта и тоном своей матери добавила; - Горан не плохая партия. Он - вдовец, дети взрослые, типография приносит немалый доход...

Оторопелый Жак перевел взгляд на Жанетту. Она закраснелась, и он понял, что это правда. Еще некоторое время он никак не мог примириться с тем, что Жанетта станет женой Горана. Жак старался утешиться тем, что никогда не говорил ей, что она ему нравится, да и она никогда ему ничего не обещала, ничем не подала надежды. И все-таки он не мог заглушить в себе обиды и досады.

Предстоящая свадьба сестры очень занимала Виолетту, и как-то раз, беседуя с Жаком, она долго перечисляла, какие выгоды для Жанетты и всей семьи последуют от этого брака.

- Ну что ж, - глубокомысленно закончила она свою речь, - кто боится взлететь высоко, тот так и останется на земле.

- Что ты хочешь этим сказать?

- А вот что: Жанетта при ее красоте могла бы стать женой какого-нибудь вельможи, а все же удовольствовалась Гораном. Бабетта, та, конечно, выйдет за лавочника, выше она не поднимется... А я...

- Что ты?

- Я торопиться не стану, но уж выберу безошибочно. Как тебе кажется, хорошо звучит "графиня Мирабо", например?

- Да ты, кажется, с ума сошла! Вон куда замахнулась! Ведь Мирабо - граф, депутат Генеральных штатов.

- Да мне и не нужен твой Мирабо! Он стар для меня да к тому же, я слышала, урод чрезвычайный... Но любой из тех, кто на устах у всех парижан, был бы мне вполне под пару. Иначе я не согласна...

Когда Шарль узнал о помолвке Жанетты, он воскликнул: "Надеюсь, Виолетту еще не сосватали!" - и этим выдал свое чувство к ней, о котором Жак только догадывался. И теперь Жак с горечью подумал: "Бедный Шарль! У него нет никакой надежды понравиться Виолетте!"

С тех пор как Жаку предоставили самостоятельность в ведении дядюшкиного дела, в нем пробудилась кипучая энергия. Он бродил часами по Новому мосту, где устроились букинисты, сновал среди маленьких книжных ларьков, перебирая пожелтевшие страницы, не спеша рассматривал гравюры. В первый раз он купил несколько старых книг на свой страх и риск, и, к своему удивлению, тут же нашел для них покупателя, который дал ему большую цену. И вскоре к нему стали обращаться с просьбами достать ту или иную нужную книгу. Среди всего этого книжного богатства Жак чувствовал себя как рыба в воде. С каждой удачной покупкой росло уважение к нему тети Франсуазы, а значит, и трех ее дочерей.

С ними у него мало-помалу установились ровные отношения, хотя к каждой из них он относился по-особому. Теперь его уже не обманывала красивая внешность Жанетты. Она скрывала пустоту и равнодушие! Жанетту занимали только наряды, прогулки с Франсуазой в сад Тюильри, куда мамаши водили гулять своих дочерей, чтобы высмотреть там хорошего жениха. До остального ей и дела не было.

Если она и проявляла когда интерес к приобретениям Жака, то лишь потому, что верила в его коммерческие способности. Тут же она начинала прикидывать в уме, перепадет ли ей какая-нибудь мелочь на платочки, перчатки, духи или кружева. Мать никогда не отказывала ей, если покупка Жака сулила прибыль.

Как-то раз Жак купил у знакомого букиниста толстую книгу о царствовании Людовика VI. Довольный, с добычей под мышкой, он отправился в свою лавку. Здесь его встретила Жанетта, как всегда, красивая, тщательно одетая, в туго накрахмаленном пышном платье.

- Ох какая толстенная книга! Наверное, дорогая? - с некоторым уважением произнесла она.

- Посмотри! Видишь, что здесь напечатано? - И Жак, ликуя, провел пальцем по надписи: MDCXXVIII. - Видишь, какой год?

- Вижу, вижу! - поспешно сказала Жанетта.

Жак сразу понял, что она не может прочесть римские цифры, но ни за что в этом не признается. Он не мог отказать себе в удовольствии чуть-чуть ее поддразнить.

- Ну, так какой же год? - повторил он свой вопрос.

- Не все ли равно! - сказала с досадой Жанетта.