Жак Отважный из Сент-Антуанского предместья

Часть восставших направилась к роскошному особняку Ревельона, но тут перед ними возникло неожиданное препятствие: охранявшие его военные отряды. Кто же так быстро осведомил полицию? Откуда взялись войска?

Замешательство длилось недолго.

- Друзья! - крикнул Гамбри. Он шел теперь впереди, неся на вытянутых руках модель виселицы с болтавшейся на ней фигуркой Ревельона. - Селитровар Анрио ничем не лучше Ревельона. Идем к особняку Анрио!

И все бросились к дому селитровара. В толпе замелькали длинные шесты. У многих в руках оказался инструмент: у кого молоток, пила, у кого лекало. Это потому, что к восставшим присоединилось много рабочих-инструментальщиков.

- Вот как живут те, кто предлагают нам кормиться на пятнадцать су в день!

В самом деле, пышный дом Анрио с лепными украшениями на стенах и тяжелыми шелковыми драпри на окнах выглядел особенно богатым и роскошным, когда возле него толпились сейчас плохо одетые, истощенные голодом бедняки.

- Тащи мебель! Выноси из дома! Мы устроим сейчас хороший костер!

Десятки крепких рук стали выбрасывать из окон дорогую мебель фабриканта. Внизу ее подхватывали такие же уверенные руки; и восставшие по двое, а то и по трое тащили ее прямо на Гревскую площадь.

- Сжечь ее! Проучим богачей!.. - такова была воля сотен собравшихся людей.

Слухи о восстании в Сент-Антуанском, предместье быстро распространились по Парижу. Толпы рабочих из квартала Нотр-Дам присоединились к восставшим. Появился еще другой плакат: "Пусть будут снижены цены на хлеб и на мясо!"

К рабочим с ревельоновской фабрики присоединились рабочие со стекольной.

- Закрывайте лавки! Идите к нам! - приглашают восставшие владельцев маленьких лавчонок.

Но их голоса перекрывает испуганный возглас.

- Солдаты! Идут солдаты!

В самом деле, солдаты французской и швейцарской гвардии, королевского и драгунского полков вытянулись в линию от Монмартрского бульвара до Сент-Антуанского предместья.

В солдат полетели камни, вывороченные из мостовой. Но разве камни, дубины, жерди, молотки могут противостоять ружейным залпам?

Вот упали первые раненые, среди них - случайные прохожие. Но это не испугало смельчаков. Отчаянная борьба продолжалась.

Как будто очищена мостовая от людей, но это только кажется; там наверху, на крышах, между трубами, засели восставшие, и сверху летят в солдат и полицейских куски сорванной черепицы.

Однако солдаты не дремали. Один из них бросился к Гамбри

- Эй, кто там, подсоби! - крикнул Гамбри.

И паренек лет шестнадцати бросился ему на подмогу. Гамбри дубиной оглушил солдата, и вдвоем они вмиг отняли у него шляпу и саблю.

Еще через минуту Гамбри, вооруженный саблей солдата, насадил первый трофей - солдатскую шляпу - на свою дубинку и высоко поднял ее над головой.

Глава шестнадцатая

ПРИГОВОР ВЛАСТЕЙ

Ничего не подозревая, Жак с тяжелыми тюками, в которых лежали выгодно приобретенные книги, направлялся домой. Он был доволен своей покупкой.

Но добраться до дому Жаку оказалось не так просто: все Сент-Антуанское предместье было оцеплено войсками. Проносили раненых, среди них были и женщины. До Жака долетали отдельные слова:

- Швейцарцам легко стрелять в бедняков, у которых все оружие камни, куски черепицы и дубины!

Богатое население возмущалось в свою очередь:

- До какой наглости дошли! Останавливали кареты и заставляли дворян кричать: "Да здравствует третье сословие!" И тем приходилось подчиняться.

Жак еле добрался домой. Там уже слышали о происходящих событиях

- Какой ужас! Говорят, арестовали многих, многие убиты! - со страхом сообщила ему Виолетта.

А наутро узнали страшное.

Восставшим все-таки удалось пройти на Гревскую площадь и совершить там правый суд: сжечь изображения Ревельона и Анрио. Демонстрантам дали уйти с площади, но в узких улицах их настигли пули. До четырех часов утра продолжалась пальба и охота за восставшими. А потом подсчитали: несколько сот убитых и раненых. А сколько арестовано? Числа не называли, только многозначительно качали головой.

Сестры Пежо ничего не знали, и Жак понадеялся, что ему все расскажет Гамбри.

Жак вышел пораньше из дому. Но тут же на улице услышал от соседей, что Гамбри арестовали вместе с другими "зачинщиками". Говорят, с приговором тянуть не будут. Сегодня же объявят.

Жак сидел в лавке как на иголках. Перед глазами стоял Гамбри, каким он видел его всего два дня назад: решительный, уверенный, веселый. Взбудораженные происшедшим, завсегдатаи кабинета для чтения сегодня не пришли. И Жак решил, что можно пораньше закрыть лавку. Но не тут-то было. Впервые у него произошла ссора с Жанеттой.

Увидев, что Жак собирается уходить, она бросила:

- Еще рано! Могут прийти посетители!

- Какие там посетители! - раздраженно ответил Жак. - Сегодня людям не до книг!

- Так, по-твоему, из-за каких-то смутьянов и книги перестанут читать? Может, прикажешь и вовсе лавку закрыть?..

Уши Жака залила краска.

- Как ты можешь так говорить! У тебя что, сердца нет?

- На всех сердца не хватит!

Жак не мог больше сдерживаться. Он с силой бросил связку ключей на конторку и ринулся к двери, крикнув на ходу:

- Возьми ключи! И торгуй книгами сама!