Жалкая (ЛП)

Вздыхая, я передвигаюсь по спальне коттеджа, испытывая странное чувство горечи от того, что оставляю всё позади. Из всех мест в моей жизни оно было единственным, которое ощущалось, словно оно моё, и мне грустно уезжать. Но пришло время двигаться дальше и создавать новые воспоминания в другом месте. Если бы только Коди взял свой гребаный телефон. Я прижимаю сотовый к уху, пытаясь ещё раз дозвониться до него, прежде чем явиться к нему без приглашения.

Из другой комнаты доносится музыка, и я замираю на месте, кружась на месте, пытаясь расслышать. Я хмурюсь и следую за шумом. Моя рука, держащая телефон, ослабевает.

Еще один звук, и приглушенное ругательство разносится по воздуху, когда я поворачиваю за угол и вхожу в гостиную, а мое сердце бешено колотится в горле.

— Боже, вот ты где, — выдыхаю я со вздохом облегчения. — Я весь день пыталась тебе позвонить.

Коди поворачивается ко мне лицом, входная дверь все ещё открыта за ним, и улыбается.

— Привет, малышка.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, пробегая глазами по его костюму и возвращаясь к его взъерошенным волосам и очкам. — И почему ты так вырядился?

— Решил заглянуть и посмотреть, где происходит волшебство, — он шевелит бровями, оглядываясь по сторонам. — Так вот оно что, да? Коттедж в лесу.

Я морщусь.

— А-а… да. Думаю, да.

Смеясь, он качает головой. Он кладет руку на бедро, края его серого пиджака откидываются назад, и я втягиваю воздух, когда замечаю пистолет, пристегнутый к его поясу.

— С каких пор у тебя есть оружие?

— С тех пор, как я начал завидовать тебе, — он ухмыляется. — А где твой? Может быть, мы сможем сравнить.

Я смотрю на стол у двери, где лежит мой Desert Eagle, прежде чем оглянуться на него. Мне даже в голову не пришло взять его, когда я подошла. Но он ведет себя странно, одет по-другому и заставляет меня чувствовать, что это было очень глупо с моей стороны.

Он улыбается, этой своей дурацкой ухмылкой, которую он всегда мне дарил, только в этот раз она не выглядит такой искренней, как в прошлом.

— Я беспокоился о тебе, — говорит он, подходит и обнимает меня.

Я напрягаюсь от прикосновения, мои руки по бокам свисают, словно стрелы.

Он немного отстраняется, его руки обхватывают мои плечи.

— Я правда забочусь о тебе. Я хочу, чтобы ты это знала.

Смятение пробегает по мне, и я наклоняю голову, двигаясь в его хватке.

— Коди, что, черт возьми, происходит?

Он крепче прижимает меня к себе, одна из его ладоней на кратчайшую секунду покидает меня, когда он тянется за спину.

Мой разум всё ещё бегает по кругу, пытаясь понять, что, блять, происходит.

Щелчок.

Что-то холодное прижимается к моему запястью.

— Ты имеешь право хранить молчание, — шепчет он.

Боже мой.

Я вырываюсь из его захвата, но недостаточно быстро, и он снова ловит меня, бросает на землю, укладывает на спину, хватает за другую руку и надевает наручники.

— Успокойся, — ворчит он.

— Ты гребаный коп? — моё дыхание сбивается, и я прижимаюсь щекой к деревянному полу, в голове раздается боль.

Всё это время, а я и правда была одна в этом деле.

Он слезает с меня, как только застегивает наручники, и я переворачиваюсь, стону от дискомфорта. Он наклоняется, морщась, когда помогает перевести меня в сидячее положение, прижимая спиной к старой бархатной кушетке.

— Ты работал с Брей…Ником?

Моё сердце замирает при этом имени.

Он качает головой, проводит рукой по волосам, чтобы поправить выбившиеся пряди.

— Я тебя умоляю. Этот кусок дерьма вторгся на мою территорию, будто он него было право просто засунуть свой член в тебя и украсть моё дело. Это моё дело, и я не буду работать с каким-то хреном из УБН.

— Ого. Два разных человека под прикрытием. Я и не знала, что так популярна.

Откинув голову на спинку дивана, я принимаю свою судьбу такой, какая она есть.

Но как несправедливо, что после всего этого времени, в конце концов, я принела удар на себя и спасла свою семью от той же участи. Смерть была слишком хороша для них обоих.

— Где твоё подкрепление? — я пытаюсь заглянуть ему за спину, за дверь, но он слишком близко ко мне, и трудно пошевелиться, чтобы осмотреться.

— Я пришел первым из вежливости, — говорит он, как будто это имеет какое-то значение. — Они скоро будут здесь.

— Всё это время, да? — спрашиваю я, всё ещё не желая верить, что после всего — после всех этих лет — это была просто ложь.

— Меня выбрали специально из-за нашей связи в старшей школе.

Осознание проникает внутрь, острое и глубокое, отрываю израненные и избитые кусочки моей души.

— Ты переехал обратно из-за меня.

— Признаюсь, я уже начал терять веру, — он усмехается. — Ты невероятно осторожна, ты знаешь это о себе?

— Похоже, не зря, — огрызаюсь я.

— Справедливо, — уголки его губ приподнимаются. — Честно говоря, они собирались снять меня с дела. Но потом… ты сделал мне подарок.

Неверие обрушивается на меня как град.

— Я рассказала тебе об оранжерее.