Жан-Жак Руссо

Известность Руссо породила моду на него. Чем старательнее он скрывался, тем больше любопытных жаждали его увидеть. В их представлении стал складываться расхожий образ Руссо как человека угрюмого и неприступного. То, что на самом деле было неловкостью и робостью, воспринималось людьми как презрение к окружающим. Случалось, что Руссо сбегал от всего этого в Пасси, иногда вместе с Леньепом, чтобы навестить его дальнего родственника Франсуа Мюссара, бывшего ювелира, у которого в Пасси был красивый дом. Там часто пели, музицировали. В марте 1752 года как-то ночью Жан-Жак набросал несколько стихотворных строк и парочку мелодий к ним. Мюссару они очень понравились — он даже аплодировал. Подбодренный таким образом, гость за шесть дней сочинил там же слова и музыку, которые затем в Париже еще три недели шлифовал — в результате получилась опера «Деревенский колдун».

Это, конечно, не было великое произведение, но зато совершенно очаровательная пастораль, и вполне в духе его «Рассуждения»: пастух Колен на некоторое время поддается соблазну со стороны обольстительной светской дамы, но затем возвращается к своей Колетте. Дюкло предложил свое посредничество, чтобы передать «Колдуна» в Оперу, не называя имени автора. На репетиции это небольшое произведение так понравилось, г что интендант Мон-Плезира решил представить его перед королевским двором в Фонтенбло. Итак, уже некоторое время успех прямо-таки преследовал Жан-Жака. Не предложат ли ему выгодную должность? Вот и его друг Дюпен де Франкель, главный финансист в Меце и Эльзасе, предложил ему место — вести реестры и кассу. Он согласился.

Настал великий день представления. Жан-Жак умирал от страха. Присутствовали король вместе с мадам де Помпадур. И вот — полный триумф! А ведь 20 лет назад мнимый Вуссор де Вильнев, полуголодный обманщик, так смехотворно опозорился в Лозанне со своим концертом!

Этот успех стал причиной серьезного внутреннего разногласия и первой ссоры Жан-Жака с Дидро. Ему сообщили, что назавтра он будет представлен королю. Это означало верный пенсион. Автор «Колдуна» провел бессонную ночь в полном смятении. Во-первых, его могут подвести проклятые почки — он не сможет вытерпеть ожидание короля в течение неопределенного времени. А в присутствии короля — сумеет ли он, мямля, с его-то неловкостью, ответить ему? Что же до пенсиона — то это означает распрощаться со своей независимостью. Короче говоря, Жан-Жак сослался на нездоровье и утром сбежал. Это произвело дурное впечатление: милостями монарха нельзя пренебрегать. Дидро нашел беглеца спустя два дня и закатил ему скандал… О чем он думал, отказываясь от пенсиона и притом имея на руках Терезу и ее семейство? Два приятеля расстались холодно, недовольные друг другом.

Чтобы быть до конца последовательным, Жан-Жак отказался и от обязанностей кассира, которые исполнял уже несколько недель. Он терпеть не мог всякие счета и ответственность — от этого на него нападала бессонница. Его благодетель Франкель решил, что он просто сошел с ума. С точки зрения своих принципов Руссо был, конечно, прав: как можно, удобно устроившись на выгодном месте, проповедовать бескорыстие и бедность? И в то же время он продолжал путаться в противоречиях: посещал философов, отрицая философию; бывал в салонах, писал оперы. Более того: его «Нарцисс» был анонимно представлен в «Комеди Франсез» актером Лану. Впрочем, Жан-Жак лучше других понимал, что этот одноактный дивертисмент в прозе был далеко не шедевром. Представление пьесы 18 декабря 1752 года прошло, однако, с успехом, а второе представление состоялось уже на следующий день. Жан-Жак на нем скучал, ушел не дожидаясь конца, зашел в кафе «Прокоп», признался там, что он автор этой пьесы, и отозвался о ней пренебрежительно.

Тем не менее придирчивый автор отдал пьесу в печать, снабдив ее вызывающим предисловием, в котором продолжил полемику вокруг своего «Рассуждения». Это предисловие удивляет резкостью тона, ярко выраженной неприязнью к философам и литераторам, а также радикальностью критики нравов: всюду процветают пороки, богатые богатеют, бедные беднеют, честных людей презирают, а негодяев почитают. Кто виноват? «В этих пороках виноват не столько человек как таковой, сколько человек, которым плохо управляют». Заявить такое означало обвинить всю систему правления, весь режим — абсолютную монархию.

После того как в 1687 году умер Люлли, единственной значимой фигурой во французской опере оставался Рамо, но он уже не был способен создать что-либо новое. В январе 1752 года была возобновлена постановка оперы «Омфалия» на музыку Де-туша — лирической трагедии полувековой давности, — и Руссо высказался по этому поводу в своем «Письме г-ну Гримму». В нем он принял сторону итальянской музыки, высмеивая тяжеловесность музыки французской ~ «пения вперемешку с криками»; задел он и Рамо, заявив, что тот «гораздо ниже Люлли» и что у него «больше знаний, чем таланта».