Жар костей не ломит (СИ)

— Вы говорите, что ваше подсознание заметило подозрительное, но тогда причем здесь Никита? — задалась вопросом Диана Ильязовна и тут же сама ответила на него. — Ах да, это же кооперативный сон, один на двоих. Забавно получается, наяву на дверь внимание не обратили и во сне подсказку проморгали. Экий вы невнимательный человек, Василий Иванович.

Кружка с грохотом опустилась на столешницу. Сидящая напротив учительница вздрогнула, в глазах промелькнул страх. Лишь на мгновенье и снова это самоуверенное, нахальное выражение лица. Уголки губ чуть дрогнули, изображая насмешливую улыбку.

— Знаете что…, - процедил сквозь зубы Василий Иванович.

— Что? — молодая учительница с вызовом уставилась на него, а я заерзал, испытывая крайнюю неловкость. В воздухе отчетливое запахло озоном, еще немного и посыпятся искры, а там и до разряда молнии недалеко, но уборщик неожиданно отступил. Опустив глаза, он привычным жестом хлопнул по коленке, поправив протез. После чего оторвался от стола и захромал в сторону выхода.

На самом пороге Василий Иванович остановился, бросив короткое:

— Капсулы больше не включайте… будьте так любезны.

И скрылся из виду. Только шаги отдавались тяжелым эхом в пустующем классе.

Я посмотрел на стол, где все еще стояла дымящаяся кружка, и перевел взгляд на Диану Ильязовну. Из той словно стержень вынули: плечи опустились, а некогда нахальное выражение лицо сменилось на безразличное… наверное. Не знаю, как правильно трактовать те эмоции, что сейчас она испытывала. Была бы здесь наша классуха, Галина Николаевна, она бы выдала полный расклад. Или тот же самый Василий Иванович, который одним емким, порою матерным словом, мог описать состояние человека. Возможно, это и есть жизненный опыт. Я же таковым не обладал, потому и спросил:

— А как же собрание? Нам нужно обсудить ряд вопросов.

— Никита, выйди пожалуйста.

— Я тут кое-какие мысли набросал в блокноте, посмотрите вот здесь. Пять основных пунктов…

— Никита, за дверь!

Что-то в голосе Дианы Ильязовны заставило подскочить, словно ужаленного, схватить портфель и выбежать из подсобки. Последнее, что я запомнил — дрогнувшую нижнюю губу на казавшемся безразличном лице.

Ох уж эти взрослые, играющие в сложные чувства… В очередной раз все пошло наперекосяк. Дурацкий год и заканчивался по-дурацки.

Сначала этот конфликт между Василием Ивановичем и Дианой Ильязовной. Хотя, какой там конфликт, он даже на ссору толком не тянул: никто не орал, не грозил, не впадал в бешенство. Они все также мило здоровались и общались при встрече, но между ними словно черная кошка пробежала. Что-то невидимое, что-то такое, чему объяснение дать не могу.

— Василий Иванович, а что с открытием делать? — спросил я уборщика, когда завалился в подсобку в последний учебный день.

— Закрой.

— Василий Иванович, я серьезно — мы стоим на грани великого научного открытия. Только представьте, что станется с человеческой цивилизацией, если она научится коммуницировать с помощью силы мысли. Кооперативные сны — всего лишь первый шаг, который позволит связать два сознания.

— Малой, поверь моему опыту, на грани лучше не стоять.

— Но…

— Потом.

— Издеваетесь?! Когда потом? В январе, а может быть сразу в марте? Василий Иванович, мы и так кучу времени угробили из-за ваших с Сарбаевой споров.

Я много чего хотел сказать: и про то, что нашли время, и про неуместность выяснения отношений на фоне настоящего научного чуда. Но мохнатые брови-гусеницы уборщика поползли вниз, и я понял — данную тему лучше не развивать.

И без того плохое настроение было окончательно испорчено выпуском вечерних новостей.

Придя домой, я закинул портфель в угол и включил телевизор. В колонках моментально завыла сирена. Проблесковые маячки пожарных машин и полиции, столб клубящегося дыма, безэмоциональный голос диктора, вещающего на заднем фоне. Вчера фанатики напали на очередной автовоз, перевозящий серию машин, работающих на новом атомарном двигателе. Избили водителя, а груз облили бензином и подожгли.

Люди совсем рехнулись, считая, что теперь любая автомобильная авария будет эквивалента взрыву маленькой водородной бомбы. И сколько бы ученые не выступали с разъяснительными лекциями, сколько бы научно-документальных фильмов не выходило — бесполезно. Часть общества отказывалась принимать чудо инженерной мысли.

Государство суть есть зло, оно хочет нашей смерти и все тут. А если логически задуматься, какой ему в этом смысл? Зачем сокращать и без того невеликую численность страны? Правительство который год бьется за показатели рождаемости, оформляет доплаты, социальные льготы — лишь бы детей производили. И тут — бац водородная бомба в миниатюре. Нахрена, спрашивается?

Фанатики разумного ответа на сей вопрос не давали — правительство и все тут. Лет двадцать назад прошел слух, что экспериментальное лекарство от рака заставляет клетки организма мутировать, превращая человека в подобие животного, неспособного контролировать низменные инстинкты. Короче, сказки про оборотня на новый лад. И если бы дело ограничилось только слухами.