Жара, духота и жадность

— С твоими-то нетрудовыми доходами! — подмигнул Браун.

— Может, тебе еще удастся урвать кусок «дури» сегодня вечером, — сказал Хейз. — То-то ты так рвешься пойти первым! Схватишь кило героина, сунешь в карман и поминай как звали.

— Себе в задницу засунь! — дружелюбно огрызнулся Мейер.

На этом военный совет завершился.

* * *

Кабинет доктора Джеймса Бролина находился в той части города, которую местные жители ласково именовали Дурдомом и которая тянулась от южной оконечности Гровер-парка у Холл-авеню, мимо Джефферсона и до Гардена. Улица, пестревшая вывесками психоаналитиков, служила неофициальной границей между среднезажиточными кварталами на западе и пуэрто-риканскими трущобами на востоке. На пуэрто-риканской стороне Карелла повсюду видел открытые пожарные краны, расходующие впустую драгоценные запасы воды. Мальчишки в плавках поливали друг друга водой, шлепали по лужам, скалили зубы, перекрикивались. Карелле ужасно хотелось присоединиться к ним.

Встреча была назначена на час пятьдесят, в десятиминутный перерыв между пациентами Бролина. Карелла приехал за пять минут до условленного времени. В маленькой приемной Бролина сидел человек с зонтиком. На нем были серые фланелевые брюки и теплое шерстяное пальто, под которым Карелла разглядел твидовый спортивный пиджак и свитер с треугольным вырезом. При этом казалось, что человеку довольно холодно. Может, он открыл способ не чувствовать жары? Ровно без десяти два из кабинета Бролина вышла женщина. Она посмотрела на человека в пальто, на Кареллу и ушла в маленькое помещение рядом с приемной — видимо, туалет. Карелла услышал, как щелкнула задвижка.

— Писать пошла, — сказал человек в пальто. — Она всегда писает.

— Мистер Карелла?

— Да? — отозвался Карелла, отвернувшись от человека в пальто. — Вы доктор Бролин?

— Заходите, пожалуйста.

— По-моему, сейчас моя очередь! — возмутился человек в пальто.

— Не волнуйтесь, мистер Гарфильд, это не займет много времени, — сказал Бролин.

— Вам ведь положено хранить в тайне имена пациентов! — сказал человек в пальто и повернулся к Бролину спиной. Доктор любезно улыбнулся, провел Кареллу в кабинет и закрыл за собой дверь.

Он был примерно того же роста, что и сам Карелла — ну, может, на пару дюймов выше или ниже. Но сложения более крепкого — плечи шире, шея толще.

Волосы у него были совершенно седые, так же как и ван-дейковская бородка. Карелла прикинул, что ему, должно быть, под пятьдесят или даже за пятьдесят.

— Ну что ж, — сказал Бролин. — Вы насчет мистера Ньюмена?

— Да, — ответил Карелла, продолжая стоять. В кабинете был кожаный диван, стоящий под углом к столу, единственный стул у стола и кожаное кресло напротив.

— Садитесь в кресло, — сказал Бролин.

Карелла сел.

— Так что вы хотели узнать? — спросил Бролин. — Вы извините, но нам придется быть лаконичными — у меня прием расписан по минутам…

— Понимаю, — сказал Карелла. — Доктор Бролин, я знаю, было бы неэтично обсуждать то, что говорят пациенты в этом кабинете…

— Неэтично, — кивнул Бролин.

— Но то, о чем я хочу вас спросить, касается не самой Энн Ньюмен, а ее отношений с мужем.

— Угу, — сказал Бролин.

— Так что если вы сможете ответить на некоторые мои вопросы…

— Сперва мне нужно их услышать.

— Конечно, — сказал Карелла. — Во-первых, не могли бы вы сказать, упоминала ли миссис Ньюмен о том, что ее муж может покончить жизнь самоубийством?

— Упоминала, — ответил Бролин.

Этот мгновенный ответ удивил Кареллу — он уже был готов к длинному рассуждению о конфиденциальности. Застигнутый врасплох, он кивнул и переспросил:

— Она говорила об этом?

— Да.

— Когда это было, доктор Бролин?

— Несколько раз.

— Она говорила, что боится, как бы ее муж не покончил жизнь самоубийством?

— Она говорила, что он угрожает покончить жизнь самоубийством.

— А не говорила — почему? — спросил Карелла.

— Ну, этот человек страдал алкоголизмом, — сказал Бролин. Он поставил локти на стол, сложил пальцы домиком и принялся смотреть на Кареллу поверх них. Карелла обнаружил, что глаза у него ярко-голубые.

— Постепенно, — продолжал Бролин, — ему становилось все труднее справляться со своими проблемами. Работа помогала мало. Он был вольным художником, работал по договорам и большую часть времени проводил в одиночестве. Без обычных компромиссов и обмена мнениями — того, что называется социальными отношениями, того товарищества своего рода, которое обычно существует в атмосфере делового офиса, магазина или любой другой организации, — его проблемы сделались неразрешимыми. Я не раз предлагал миссис Ньюмен посоветовать ему обратиться за помощью. Но, по-видимому…

— Какой именно помощью?

— Психиатрической.

— И что он на это ответил?

— Он отказался. Он каждый раз отвечал ей, что вполне способен сам распоряжаться собственной жизнью. И вот… — Бролин вздохнул. — И вот он покончил с собой. Видимо, счел это лучшим способом распорядиться…

Карелла кивнул и спросил:

— Доктор Бролин, а эти угрозы покончить жизнь самоубийством имели место до составления завещания?

— Какого завещания? — спросил Бролин.

— В прошлом месяце мистер Ньюмен составил новое завещание.