Жара в Архангельске

Машина, между тем, уже свернула с большого проспекта во дворы и понеслась, яростно подскакивая на колдобинах смёрзшегося льда, сковавшего разбитый асфальт. У дома Саня резко затормозил, однако не вписался в поворот и врезался в накиданный дворниками большой сугроб снега.

Яна лежала на сиденье, закатив глаза — она была без сознания. На какой-то момент Саню обуял страх.

– Ян… Яна… — он осторожно дотронулся до её плеча, — С тобой всё в порядке? Мы приехали...

Яна уже пришла в себя, однако продолжала лежать без движения, изо всех сил стараясь не показать признаков жизни. «Интересно, что он будет делать дальше?» — лукаво подумала она.

Саня, осторожно обхватив её руками, вытащил Яну из машины и понёс в дом. Заспанный Салтыков открыл им дверь. Парни перетащили Яну на постель. Она продолжала мастерски изображать глубокий обморок и изо всех сил сдерживалась, чтобы не заулыбаться.

— Нашатырь есть? — осведомился Саня.

— Есть, есть, всё есть… — суетливо отозвался Салтыков, — А Олива-то где? Разве она не с вами?

— Она ещё раньше ушла, сказала, что ты ей позвонил и велел идти домой...

— Хм. Странно… Ну ладно, Сань, езжай домой, я тут сам управлюсь.

— Может, всё-таки, «скорую» вызвать? — колебался тот.

— Да не надо. Иди, я сам.

Едва только за Саней закрылась дверь, Салтыков склонился над Яной. Ему показалось, что ресницы её дрогнули. Не раздумывая более, он, словно ополоумев, вдруг жадно принялся целовать её в губы, и Яна его не оттолкнула.

Глава 12

Немезида раздражённо швырнула салат в холодильник и, скинув тапки, уселась на диван с ногами. Настроение было ни к чёрту: вся эта предновогодняя суета только бесила её и раздражала своей неуместностью. Да и, в общем-то, ей было, отчего забеситься: Павля обещал прийти в восемь вечера, а на часах уже полдесятого, и его всё нет и нет...

Немезида уже давно понимала, что их отношения зашли в тупик. За полтора года, что они были вместе, чувства прошли, и от отношений осталось одно название, но Павля с Немезидой почему-то не решались признаться друг другу в том, что пора ставить точку и расходиться в разные стороны.

Немезиде было уже двадцать три года; институт она закончила вместе с Салтыковым, Негодяевым, Флудманом, Мочалычем и Максом Капалиным ещё летом, и теперь решительно не знала, куда себя девать. Работала она в бухгалтерии: сначала ей нравилось, но вскоре ей надоели и эти цифры, и эта рутина, и эти пожилые тётки в отделе. В университете учиться было гораздо интереснее, главным образом потому, что не было этой убийственной скуки и однообразия: учёба скрашивалась студенческими вечеринками, КВНами, выездами на лыжную базу, играми в «Дозор»… Немезида невольно вспомнила самую-самую первую игру «Урбан Роад», от которой впоследствии пошли все эти «Дозоры», и на которой начался их с Павлей роман. Как всё весело, интересно, захватывающе было тогда! А теперь от былого не осталось ничего: в «Дозоры» играют уже другие, любимый форум, на котором раньше было столько интересных дискуссий, теперь заселен какими-то левыми людьми. Вот и эти москвички, чёрт бы их побрал, припёрлись, как назло, под самый Новый год — теперь все парни там около них кружатся. И чего они прутся сюда в путь не в путь? Сидели бы в своей Москве! Мало этой Оливы, так она ещё какую-то гламурную шлюху с собой привезла — Павля вчера весь вечер только на неё и пялился...

Где вот он теперь? Где? Время-то уж почти десять. Конечно, он там, в этом грязном притоне — где ж ему ещё быть! Немезиду уже давно раздражала непунктуальность и необязательность Павли – он уже не первый раз так опаздывал, обещал что-то сделать и забывал, но теперь её терпению пришёл конец и когда на пороге, наконец, появился он с бутылками шампанского, Немезида, обычно уравновешенная, не сдержалась и взорвалась.

— Ты где был? — сурово спросила она его.

— Да Салтыков меня задержал… — начал было оправдываться Павля.

— Меня не интересует, кто там тебя задержал, — жёстко отрубила Немезида, — Если опаздываешь, надо предупреждать.

— Да ладно тебе! Собирайся, пойдём, нас Салт приглашает к себе Новый год отмечать...

— Ты, если хочешь, иди. Я не пойду.

— Почему?

— Не пойду, и всё. Не хочу.

Павля растерянно потоптался на пороге.

— Ну, как хочешь...

Захлопнув за ним дверь, Немезида прошла обратно в комнату и, взяв трубку домашнего телефона, снова уселась на диван и набрала номер.

— Привет, Маш, — кисло сказала она, — Да, и тебя с наступающим… Хотя, как по мне, дак лучше б этот новый год вообще никогда не наступал...

Впрочем, у Мими на том конце провода настроение было ничуть не лучше.

— У меня тоже депрессия, — насморочным голосом отвечала она, — Болею вот, как видишь. С мамой поссорилась...

— Из-за чего?

— Да как всегда… Она думает, что я всё ещё маленькая девочка, которую надо контролировать. Знаешь, Кать, я решила после защиты диплома уехать в Норвегию. Мама отпускать не хочет, но я всё равно уеду. Меня в этом городе, как и в этой стране, ничего не держит. Да и надоело всё...