Жара в Архангельске

— Спасибо, — Олива открыла футляр. Там лежала тонкой ювелирной работы золотая цепочка с кулоном, на котором был изображён знак зодиака Оливы — Дева.

Олива надела кулон себе на шею и вздохнула. Всё-таки, не стал дарить кольцо — ограничился цепочкой. Цепочка и кулон были выполнены из чистого золота — дорогой подарок. Но почему цепочка, а не кольцо? И она поняла: кольцо слишком многообещающий подарок. Когда жених дарит невесте кольцо — это почти официальное предложение руки и сердца, остаётся только пойти в загс и расписаться. А цепочка, пусть даже и дорогая, не значит ровным счётом ничего. Этим подарком Салтыков мог запросто откупиться от Оливы.

Кто-то предложил идти смотреть салют у Вечного огня. Все оделись и вышли из квартиры, но в лифт не помещалось столько народу, поэтому всем пришлось спускаться вниз поэтапно. Салтыков, по-прежнему избегая Оливы, даже в лифт с ней не зашёл и пристроился возле Яны, которая о чём-то оживлённо болтала с Кузькой.

Хром Вайт в своей дутой куртке стоял напротив Оливы, поддерживая её, чтобы не упала. Олива по сравнению с остальными почти не пила, однако уже не держалась на ногах. Увидев Салтыкова рядом с Яной, она демонстративно обняла Хром Вайта и провисла у него на руках.

— Хромик, — Олива взяла в руки его лицо и тут же потонула в его больших серых глазах, — Хромик, дай я тебя поцелую...

«А, пропадай моя голова! — с отчаянием подумала она, — Салтыков, ты сам виноват во всём...»

И на глазах изумлённой публики Олива поцеловала Хром Вайта в губы.

Глава 14

Небо над Архангельском то тут, то там гремело петардами, салютами и фейерверками. С левого берега широкой Северной Двины виднелись то и дело вспыхивающие над освещённым ночным городом яркие шапки переливающихся звёзд. Жители левобережных посёлков выходили на реку смотреть салют, видневшийся с правого берега, и завистливо вздыхали: что ни говори, а умеют архангелогородцы гулять с размахом, любят шик и блеск. Праздничный город на правом берегу во главе со своим величавым «кремлём» — высоткой манил левобережцев, и многие из них, не желая в новогоднюю ночь киснуть дома, ехали гулять в Столицу Севера.

Движение по центральным улицам Архангельска было перекрыто; по проезжей части Троицкого проспекта, Воскресенской, Набережной тянулась к центру длинная вереница людей. В основном это были большие, человек в десять-двадцать компании молодых людей, студентов, старшеклассников. Среди этих компаний была и компания Салтыкова.

Олива тихо шла, затерявшись в толпе, и молчала. Глядя на неё, никто бы не подумал, какого дурака она сваляла пять минут назад. Однако Салтыков пресёк её выходки на корню.

— Если ты будешь так себя вести, я отправлю тебя домой. Поняла? — жёстко отрубил он, когда все вышли из подъезда.

— Ой-ой-ой! Напугал ежа голой жопой! — Олива ещё пыталась казаться бесшабашной, однако в её голосе уже не было такой уверенности.

Ребята ушли вперёд, чтобы дать Салтыкову и Оливе возможность объясниться без свидетелей. Ушёл вместе со всеми и Хром Вайт, чтобы не оказаться крайним.

— Между прочим, это ты первый меня скомпрометировал! — напустилась она на Салтыкова.

— Сейчас не время выяснять отношения. А завтра поговорим, — и Салтыков поспешил присоединиться к остальным в компании.

И теперь Олива молча шла, кутаясь в свою дублёнку, и уныло думала о том, что же будет завтра. Ничего хорошего тон Салтыкова не предвещал.

«Что ж, завтра и поговорим, — думала она про себя, — Конечно, это был необдуманный поступок с моей стороны — целовать при всех Хром Вайта, но когда ты целовал Яну, я ничего тебе не сказала. А теперь скажу, уж будь уверен...»

Между тем, все остановились у крыльца отеля «Пур-Наволок» и стали смотреть салют. Кузька открыл бутылку шампанского, стал всем наливать в пластиковые стаканы. И тут к ним подошли старые приятели Оливы — Ден и Лис.

— Ребята, как я рада, что вы тоже тут! — Олива кинулась обнимать своих друзей, — Айда с нами гудеть! Отпразднуем этот Новый Год по-архангельски — с треском, по всем правилам!

— Я замёрзла, — заканючила Яна, — Пойдёмте домой...

— Есть пойти домой, — и Салтыков громко крикнул, — Так, дамы и господа! Разворачиваем оглобли и идём продолжать отмечать праздник к нам на квартиру!

Приглашение было принято, и все дружной вереницей потянулись в направлении хаты.

Ввалившись всей гурьбой в квартиру, ребята продолжили пиршество. Пели караоке, особенно хорошо пел Кузька, Флудман подпевал. Свет в комнате был выключен, Ярпен и Регина целовались на диване, Олива гадала на картах Сане Негодяеву, а Хром Вайт на другом диване пытался взобраться на Яну.

— Снимите его с меня! — вопила она.

Саня с Оливой, смешав карты, кое-как стащили с неё пьяного Хрома. Высвободившись, Яна села между Кузькой и Мочалычем и затянула вместе с ними «Это всё» Шевчука.