Жаркое лето

У Ефима екнуло сердце от испуга. Давно его никто не называл настоящим именем, и сейчас он вздрогнул, как от удара: кто они, эти ранние гости, друзья или враги, свои или чужие, напавшие на след?..

— Будьте добры, проходите в хату, — произнес он не своим голосом.

Сержант пропустил вперед красноармейца с тяжелой ношей за спиной, уступил дорогу Ефиму и последним вошел сам, плотно прикрыв дверь.

— В доме посторонних нет?

— Живу, как перст, один. Сменщица в соседнем селе и в будке почти не бывает. Придет из села, посмотрит дорогу и опять домой...

Пока он суетливо говорил, сержант прошелся от двери к окну, осмотрел все углы и даже зачем-то заглянул под кровать. И только после этого обратился:

— Ну, здравствуй, Ефим Ватуля! — резко протянул он руку. — Старые друзья из Германии шлют тебе привет и слова: Камо грядеши?

— В геенну огненную! — заученно отчеканил Курт Вернер условный отзыв на пароль, который, как ему казалось, он уже забыл за многие годы.

— Вот теперь можно поговорить открыто, — сказал сержант, помогая бойцу снять со спины рацию, — надеюсь, стены не имеют ушей?

— Здесь все немо, как в пещере. Вокруг поста на десятки верст ни одной души...

— Так уж и ни души, — с сомнением протянул сержант. — А много в эти дни заходит к тебе гостей?

— А кому ко мне заходить, кроме красноармейцев, охраняющих линию. У меня родственников и знакомых мало, — пробурчал Ефим недовольно.

— Вот и хорошо. Теперь слушай меня внимательно. Я командир оперативной группы украинских добровольцев-разведчиков, заброшенных сюда, чтобы наводить панику в тылу Советов и, разумеется, проводить диверсии. С завтрашнего дня начинается операция «Волынь». Сам знаешь, скоро сюда придет великая немецкая армия, и наша Украина свободно вздохнет от жидов и комиссаров. Мы должны обеспечить здесь, в тылу, скорейший приход германских войск. У тебя в будке мы установим рацию для связи с центром по ту сторону фронта. Вот Зленко, он и будет передавать...

Неожиданно раздался резкий телефонный звонок. Все невольно вздрогнули и застыли неподвижно на месте, уставившись взглядами в аппарат, висевший на стене.

— Слушаю, — сказал Ватуля кому-то и через секунду добавил: — Будет сделано!

В трубке раздались частые гудки. Кто-то на другом конце оборвал разговор.

— Вокзал в Нежине разбит. Приказано задерживать все эшелоны, следующие на восток, до особого распоряжения.

Ватуля поставил фонарь на стол и начал зажигать в нем лампу.

— Сейчас пойдет воинский состав из Нежина на Киев.

— А нам надо дорожить каждой минутой, — быстро заговорил Никита. — Укажите место, где можно развернуть радиостанцию! Наши сообщения о количестве эшелонов, идущих в сторону фронта, уже ждут в центре.

— Сейчас по полотну будет проходить много народа в сторону Нежина, и, я думаю, никто не обратит внимания, если мы в этой сутолоке наладим работу рации. А пока отправляйтесь в сарайчик во дворе у леса, туда никто не заглядывает...

Послышался отдаленный звук приближающегося поезда. Ватуля снял со стенки ключи и торопливо сунул их в руку Зленко.

— Рацию положите здесь под кровать. Будьте там, в сарайчике, а то неровен час кто-нибудь заглянет в будку, начнутся расспросы, кто вы и зачем сюда пожаловали. Мало ли что. Идите с богом, я к вам потом зайду. Пора встречать эшелон!

Когда они вышли из будки, в лесу редел рассветный туман. Синие космы уже высоко поднимались над землей. Ватуля завел гостей за угол будки, указал на сарайчик, а сам зашагал навстречу идущему поезду.

10