Жаркое лето 82 года

Я спустился в КП эскадрильи. На доске полётов уже выстроилась очередь пар по боевым заданиям. Большинство в 30-минутном ожидании взлёта, т.е. по звонку в КП они бегут к самолётам, взлетают и свою боевую задачу получают в воздухе, по дороге в район боёв. Заданий много, пар тоже – в эскадрилью прибыли почти все резервисты, и все хотят летать. Меня ставят в «хвост» – я-то уже сделал два боевых вылета в этой войне, а другие ещё ничего.… И начальство завело «таблицы справедливости» – одну для ведущих, другую для ведомых. Моё положение там явно выдающееся. Так что вряд ли мне сегодня перепадёт ещё один вылет.

Что ж, спросил дежурного руководителя полётов, чем могу помочь. Получил ответ, что «спасибо, пока ничего не надо». Ясно. Мне здесь внизу делать нечего.

Поднялся в столовку эскадрильи – она сейчас работает как клуб. Там обсуждаются последние новости из соседних эскадрилий, сплетни с других авиабаз и из Штаба ВВС, перечитываются газеты и обгладываются телевизионные новости. Там же я застаю жаркую дискуссию по поводу сегодняшнего случая с Ахиазом. Оказывается, что во время долгого разбора полётов наш комэск выступил очень жёстко по поводу ошибок, которые привели к потере самолёта и пленению лётчика. И командир авиабазы его поддержал. Они довольно долго вбивали в головы молодых лётчиков, большинство которых начали летать после войны Судного дня 73-го года, что это война, и что нет страховки от потерь, и что надо делать правильно то, что надо, а не то, что хочется. Как, к примеру, пытаться зайти второй раз на цель, не удаляясь от неё и без спасительного запаса высоты и скорости, только потому, что хотелось быстро исправить свою ошибку в первом заходе. Долго они это втолковывали в молодые головы, вызывая их на разговор, чтобы выпустили пар… Это объясняет то, чему я удивлялся утром… Ну, конечно, я почувствовал поддержку своего мнения, которое я высказал своему каравану на инструктаже перед полётом.

Добрался до телефона. Позвонил домой. Поинтересовался, как жена себя чувствует, – всё-таки она в положении и уже приближается к концу восьмого месяца. Вроде всё хорошо. Дочка тоже в порядке. Успокоил жену. Позвонил родителям, успокоил их тоже. Хотя отец начал задавать много вопросов – он у меня подозрительный и хочет знать всё. Весной 1978 года, в рамках повышения уровня боеготовности ВВС перед боевой операцией ЦАХАЛа в Ливане, мне пришлось срочно улетать с авиабазы «Хацерим», где я служил инструктором лётного дела, на авиабазу в Синае, где была моя боевая эскадрилья. Я позвонил папе и попросил его, не задавая никаких вопросов, сесть в машину, подъехать к нам домой и забрать в Иерусалим жену, которая была тогда беременна нашим первым ребёнком – дочкой. Мой всегда догадливый папа не выдержал, и, несмотря на запрет, спросил: «Вы что, поругались?» Не мог же я тогда объяснить ему реальную причину… Вот и сейчас я ему что-то наплёл. И пошёл досыпать вчерашнее, в надежде, которая оказалось тщетной, что меня не потревожат чересчур рано.

[1] SA7 «Стрела» – переносной зенитно-ракетный комплекс (ПЗРК) советского производства. Наводится на тепло реактивного двигателя, особо опасен для низколетящих самолётов и вертолётов.

7 июня – над Цидоном

Что за чёрт?! Опять?! Меня будят или мне снится?

Но нет, кто-то теребит меня за ногу и не останавливается…

Открываю глаза и поворачиваюсь к нарушителю спокойствия – это один из «первоклашек», но кто именно, не могу разглядеть из-за сумрака, царящего в бункере с двухъярусными кроватями, на которых мы, лётчики-резервисты, спали.

«Вставай! Быстрее! Тебя ждут в КП!» – сдавлено прошептал мне «первоклашка», и, убедившись, что я проснулся, пошёл будить других по полученному им списку.

Гадая, «что сейчас?», бросаю взгляд на часы – 6:30. Без промедления залезаю в лётный комбинезон, зашнуровываю ботинки и быстро шагаю к выходу из бункера. Наученный вчерашним горьким опытом, закрываю правый глаз и, прикрываясь ладошкой от утреннего света, быстро пересекаю открытое пространство до здания эскадрильи.

В КП действительно уже ждут моего появления. Обрадовавшись моему приходу, дежурный руководитель полётов – Рам, 1-й замкомэск, быстро даёт мне вводные данные.

Вчера ночью в рамках совместной десантной операции флота, танкистов и ВДВ наши войска обошли по морю город Цидон и высадились севернее него, в устье реки Аували. За ночь они закрепились и сейчас начинают движение навстречу нашим войскам, которые продолжают продвижение от государственной границы, начатое вчера в полдень, используя основные дороги в прибережной полосе Ливана. Эти дороги проходили через и около города Тира (Цор на иврите), и продвижение войск там было затруднено сопротивлением, оказанным противником. Десантная высадка в устье Аували классическим стратегическим манёвром лишала врага подкреплений с севера – из Дамура и Бейрута, и ставила в безвыходное положение группировку боевиков на всём западе южного Ливана.