Жаркое лето 82 года

Штаб ВВС, в свою очередь, начал подготовку к возможной операции по уничтожению сирийского щита ПВО в Ливане. Возможной, потому что разрешения правительства на эту операцию ещё не было. Но, тем не менее, в эскадрилью поступило указание проверить все планы заранее подготовленных операций по атаке сирийских радаров и батарей ПВО в Ливане. И меня посадили за стол в бункере КП – поднимать заранее заготовленные карты угроз ПВО и наносить на них данные новых батарей ЗРК, проверять, насколько новые батареи угрожают планируемым маршрутам, перечитывать и обновлять данные для инструктажа и прочее. Чем я и был занят до поздней ночи…

Назавтра должна была начаться судьбоносная для ВВС (да и всего Израиля) операция по уничтожению сирийских батарей ЗРК в Ливане. Наша эскадрилья должна была участвовать в ней восьмёркой самолётов, задачей которых было уничтожение элементов батарей ПВО. А по плану полётов, созданному моим другом, 2-м замкомэском, и одобренному командиром эскадрильи, моя завтрашняя роль в операции сводилась… к руководству полётами в КП эскадрильи.

Можете представить себе моё настроение на ночь глядя…

8 июня – сидя на земле

Сегодня я дежурный руководитель полётов.

Со мной Рони (Рон) Т. – лётчик из поколения войны Судного дня 1973 года. Ему крупно не повезло – пару недель тому назад он сломал ногу и сейчас скачет по эскадрилье на костылях, с загипсованной ниже колена ногой. Но с началом боевых действий он добровольно прибыл в эскадрилью и с тех пор сидит днями напролёт в КП как помощник руководителя полётов.

Вообще-то Рони – дипломированный врач-гинеколог: после завершения своей службы по контракту после Лётной школы он пошёл учиться в мединститут, окончил его и сейчас проходил практику в одном из известных израильских женских центров. В свободное от дел время он рассказывал нам, молодым, которые не могли не шутнуть в его сторону по поводу его увлечения медициной женщин, насколько эта сфера технически интересна, особенно УЗИ, которое он сравнивал с авиационным бортовым радаром… Так как я за последние полгода проходил с женой несколько сессий УЗИ – то есть она проходила, а я наблюдал – и у меня было достаточно опыта полётов с бортовым РЛС на «Фантомах», то я с ним соглашался. Что Рони, в свою очередь, расценивал как поощрение продолжать развивать вслух свою теорию, к вящему смущению (от медицинских подробностей) присутствовавших 18—20-летних штабс-сержанток…

Рони мог бы продолжать заниматься своими делами в своём медицинском центре, но, услышав самолёты в небе, он сообщил на работе, что его призвали, а в эскадрилье уговорил комэска, что сумеет помочь в КП, – несмотря на то, что прежде «штабного» опыта у него не было – что он и сумел доказать, заодно завоевав наше всеобщее уважение…

Моё дежурство началось в 7 утра – в это время стало довольно светло, солнце было достаточно высоко, чтобы разведка смогла заглянуть вглубь территории противника и понять ситуацию на фронте и в прифронтовой полосе, и Штаб ВВС начал заваливать боевые эскадрильи кучей данных, указаний и приказов.

Как видно, новая дислокация сирийских батарей зенитно-ракетных комплексов (ЗРК), предназначенная прикрыть вход и развертывание сирийских бронетанковых дивизий в Южном Ливане, ставила перед руководством ЦАХАЛа, да и всей страны, непростые дилеммы.

С одной стороны, сирийские танки в Южном Ливане были непозволительны для Израиля. А воевать с ними, и тем более уничтожить их, без участия ВВС было бы неправильно и накладно (в смысле собственных потерь). И стратегически и тактически надо было разобраться с ними – и с танками, и с батареями ЗРК, которые их должны были прикрывать.

Однако все помнили печальные результаты попыток уничтожить сирийские батареи ЗРК в войне Судного дня 1973 года. Все – это и ВВС, и ЦАХАЛ, и правительство… Не говоря уж о простом народе. Выражение «ракета ПВО смяла крыло самолёта» генерала Эзера Вайцмана, в прошлом Командующего ВВС и архитектора победных операций по уничтожению ВВС Египта и Сирии в 67-м году, было известно всем и считалось приговором, который обжалованию не подлежит… Подтверждали это и действия наших противников, в основном Сирии, но и других, по увеличению расходов на покупки систем ПВО и ЗРК и расширению и уплотнению районов, защищённых ЗРК.

Тогда, в 1973 году, несмотря на бесспорную военную победу, вся страна, и в том числе ВВС, были ошеломлены своими потерями и сюрпризом начала войны (в которой страна была застигнута врасплох), что не преминуло сказаться и на политическом климате страны в последующие годы.

ВВС Израиля потеряли 102 самолёта в ту войну, и после неё командование провело серию «разборок полётов» и начало несколько параллельных процессов реорганизации в применении огневой мощи ВВС, управлении боевыми операциями, вооружении, связи и обучении лётного состава.