Жасминовый ветер

Пройдя небольшой коридор-переход, мы оказались в зале, похожем на главный, только меньшего размера и с меньшим количеством скамеек. Большой символ союза также висел в воздухе без какой-либо поддержки. Совсем некстати возникла мысль – а не может ли он грохнуться мне на голову? Не хотелось бы, голова мне еще пригодится. Внизу символ отражался в поверхности каменного бассейна, наполненного чем-то необычным, блестяще-перламутровым – одна половина имела цвет золота, другая – серебра, но при этом, находясь в одной чаше, две жидкости не смешивались.

Я переоделась для обряда посвящения – теперь на мне были белое платье-рубаха с золотой и серебряной рунической вышивкой, а сверху белая же накидка-мантия, покрывающая голову. Волосы пришлось распустить.

Мама с папой присели на скамью в ожидании. Со стороны клироса полилась невесомая мелодия, ведомая голосом, который я уже слышала сегодня в главном зале. Отец Мавиар, дружелюбно улыбаясь мне, начал читать молитвы на древнем языке, сливавшиеся с песнями хорала в музыку космической красоты. Я стояла перед каменным бассейном, держа в одной руке символ Луны, а в другой – Солнца. Материал напоминал хрусталь со светящимся центром, но что-то подсказывало, что это были не просто хрустальные шары. Вскоре отец Мавиар попросил меня войти в воду, что я и сделала, подумав мимоходом, не окрасятся ли кожа и одежда, но необычная вода никаких следов не оставила. Ощущение нереальности происходящего кружило мне голову.

По ходу обряда мне пришлось троекратно окунуться с головой, после чего прошло еще минут пять, пока я по пояс стояла в бассейне, мокрая с головы до ног, но невероятно окрыленная. Обряд посвящения прошел быстрее, чем мне представлялось, и в конце мне было велено выйти из воды и подойти к отцу Мавиару. Едва я вышла из бассейна, рядом со мной появился ученик жреца, обернувший меня сухим покрывалом. Отец Мавиар надел мне на шею цепочку со знаком единства.

– А теперь повтори за мной, дитя, – обратился он ко мне. – Я преклоняюсь перед силой и величием Священного Союза Солнца и Луны и клянусь исполнять их заветы.

Я повторила сказанное, и после этого верховный жрец торжественно объявил, что я принята в храм Луны и Солнца. Теперь я тарианка.

– Мир вам и вашему дому! – пожелал нам на прощание отец Мавиар.

Покидая уютные стены храма, переодетая снова в то платье, в котором приехала сюда, с влажными волосами, наскоро заплетенными в косу, я улыбалась своим мыслям, пока мама с папой обсуждали детали предстоящего ужина в кругу близких и друзей.

– Б-о-оги! Какая встреча! – раздался рядом с нами ядовитый голосок с приторно-сладкими интонациями, который принадлежал не кому иному, как леди Шеари. – Леди Эринглив, вы решили вспомнить о душе? – сделав притворно-удивленный вид, обратилась эта змеюка к моей маме.

– Вы нас извините, леди Шеари, – обратился к ней папа, – но нам сейчас не до обоюдных светских плевков, мы очень спешим, всего доброго! – И не дав возможности леди Шеари, ошарашенной его прямотой, ничего ответить, материализовал ездовых духов в виде рысей и помчал нас домой.

– Ха-ха! Ну и лицо у нее было! – веселилась мама, вспоминая оторопевшую Лэссиль Шеари. – Как будто на семейном обеде свекровь любезно угостила невестку соленым кумкватом и спросила – вкусно ли? И прямо не скажешь, что гадость, надо через силу держать лицо, – и мама снова засмеялась.

– Стоит быть осторожней в общении с женщинами Шеари. А при возможности постарайтесь это самое общение максимально сократить, – предостерег нас папа. – Лэссиль давно уже прослыла завистливой пакостницей и первостатейной сплетницей, и дочь ее выросла такой же. А с подобными особями нужно держать ухо востро!

Я согласилась с ним, даже не представляя в тот момент, насколько он окажется прав.

* * *

Торжественный вечер, посвященный воссоединению нашей семьи и принятию мной тарианства, был в самом разгаре, когда я, Герда и Марьяна решили уединиться втроем от всей нашей большой компании в саду. Мужская половина в это время увлеклась игрой в квадрилон – местный аналог бильярда, а женщины облюбовали пианино в гостиной, увлекшись лирическими романсами.

Мы рассказывали друг другу новости, которые произошли в нашей жизни за то время, пока мы не виделись, и выяснилась одна важная деталь, поразившая нас. Или это совпадение, или сама судьба так распорядилась, но для сдачи итоговых контрольных меня записали именно в ту школу и тот класс, где учились мои подруги. Это было просто невероятно, учитывая, что никаких пожеланий по поводу школы я не высказывала.

– Кстати, а ты в курсе о правилах проживания во время учебы в Академии? – задала вопрос Марьяна, и я в ответ покачала головой.

– Всем студентам, даже если ты местная и живешь неподалеку, предписывается всю учебную неделю, а это пять дней, находиться на территории учебного заведения, – сообщила Марьяна, несколько меня удивив.