Жажда

Пришелец двинулся вперед, распрямился. В лунном свете, струившемся в окно, я увидел бледное лицо с запавшими глазницами. Темные губы раздвинулись, показались мелкие зубы. Я узнал эту женщину. Она уже являлась мне в номере почтовой станции. Марианна Киршкневицкая походила на собственный труп, который еще лежал в тутошнем морге.

– Ты должен найти его! – прошептал призрак, приближаясь ко мне.

Я, не глядя, сдернул со стула сюртук. Револьвер выпал из кармана и глухо ударился об пол.

Белая рука с почерневшими ногтями легла на одеяло, пальцы сжались, скомкали ткань.

– Дай мне покой! – шепнуло привидение. – Найди его! Накажи…

Я хотел закричать, разбудить Мериме и прогнать наваждение, но тело не слушалось меня. Я будто оцепенел, все мои мышцы сковал холод, внезапно нахлынувший со всех сторон.

Марианна Киршкневицкая подалась назад и поползла к двери. Она постепенно превращалась в темную бесформенную массу. Слышно было, как шлепают по полу ее ладони.

Когда она исчезла в коридоре, дверь захлопнулась.

– Что такое?! – Мериме встрепенулся в кресле. – Петр Дмитриевич, это вы?

Мне удалось разлепить губы и выдавить из себя жалкое «да».

– Который час? – Доктор и полез в карман жилетки за хронометром. – Не зажжете свечу?

Я нащупал на тумбе коробок. Руки едва слушались меня. Дрожащими пальцами я вытащил спичку, чиркнул и поднес к фитилю. Заплясало неверное пламя.

Мериме щелкнул крышкой часов и присвистнул.

– Ну, и засиделся я у вас, – он встал. – Простите великодушно. Сморило меня.

Я откинул одеяло, спустил ноги на пол и взял подсвечник. Он слегка дрожал в моей руке.

– Куда вы? – поинтересовался доктор.

Вместо ответа я подошел к двери, открыл ее и выглянул в коридор. Как и следовало ожидать, призрака там не было.

Очередной дурной сон. Что еще это могло быть? Вероятно, я закричал во сне и разбудил Мериме.

– Что там? – спросил доктор. – Кто-то стучал?

– Нет. Мне почудилось.

– Тогда спокойной вам ночи, – сказал Мериме, зевнул и вышел.

Я закрыл дверь, запер ее, подобрал револьвер, выпавший из кармана, положил его под подушку и только после этого потушил свечу. Кошмар или нет, а надо быть осторожным.

Глава 9, в которой я веду беседы о вампирах

На следующий день я отправился в имение мадам Анны де Тойль, чтобы уточнить ее показания. Кроме того, мне нужно было поговорить со слугами. Я предположил, что в доме богатой вдовы таковых много. Среди них наверняка найдется человек, слышавший или видевший нечто полезное для следствия. Полицмейстер заранее оповестил мадам о моем приезде. Она выразила согласие и готовность помочь мне.

Большое здание из белого камня, крытое красной черепицей, с ажурными башенками и многочисленными окошками, сверкающими разноцветными витражами, должно быть, обошлось владельцам довольно недешево. Оно выглядело совсем новым и нисколько не походило на русские имения. Кажется, хозяева решили придать своему жилищу вид небольшого замка.

Кучер остановил экипаж перед высокими железными воротами. Я представился привратнику, который отпер висячий замок и распахнул створки, при этом не скрипнувшие. Петли были прекрасно смазаны. Коляска покатилась по дорожке, засыпанной гравием, по обе стороны которой зеленели газоны и пестрели круглые клумбы.

Когда я поднялся на крыльцо, навстречу мне вышел дворецкий – невысокий мужчина безукоризненной выправки, с обветренным смуглым лицом и седеющими висками. Я подумал, что он похож на отставного унтер-офицера.

Дворецкий проводил меня в гостиную, расположенную на втором этаже, убранную с большим вкусом, в современном стиле. Я понял, что хозяйка старается следить за модой и следовать ей. Значит, финансовые дела у мадам де Тойль шли неплохо. На то, чтобы обставить такой большой дом, требовались немалые средства.

Дворецкий попросил меня подождать, указал на диван. Я уселся рядом с круглым столиком резного дерева и принялся рассматривать драгоценные китайские вазы и прочие раритеты, с нарочитой небрежностью расставленные по всей комнате. При этом от меня не ускользнуло, что все они прекрасно сочетаются как с мебелью, так и с шелковыми обоями, портьерами, мягким ковром и прочими предметами обстановки.

Мадам де Тойль вплыла в гостиную бесшумно, волоча за собой длинный шлейф легкого светлого платья. Ей было за сорок. На шее сверкали жемчуга, на руках – кольца. Высокая прическа подчеркивала великолепную осанку. Женщина приветливо улыбнулась мне и подошла к дивану. При ее появлении я поднялся, дождался, пока она сядет, и расположился на прежнем месте.

– Доброе утро, мадам. Меня зовут Петр Дмитриевич Инсаров.

– Вас прислали из Петербурга расследовать эти ужасные убийства? – Голос у мадам де Тойль оказался низкий, грудной и довольно приятный.

– Именно так.

– Правда, что в столице сейчас ищут банду фальшивомонетчиков?

– Да, мадам.

– И как успехи? Я слышала, их до сих пор не поймали.

– Увы. Порой злоумышленники бывают крайне изобретательны.

– Полагаю, это сильно осложняет работу полиции. – Мадам де Тойль улыбнулась.