Читаем Жажда полностью

По селу ползли разные непонятные слухи, как это бывает после каждой войны. Всем хочется жить, получить сполна с кого угодно за пережитые страдания. Мужики стали болтливыми и немощными, как бабы, война выжала из них все силы, тяжелые времена вконец запугали. Поговаривали, что в селах будут теперь, как у русских, колхозы, люди станут есть из общего котла, а на работу выходить по рожку, как скотина.

— Коли правда, что говорят, — ведь и в Венгрии было то же после первой бойни, — тогда снова поднимутся крестьяне, непременно поднимутся.

Горе тому, кто посягнет на извечный порядок. Старая Анна знает, что нет ни людей, ни сил, способных на это, есть только слова, рожденные горечью людей.

Старуха совсем ослабла и давно уж не выходит со двора. Но мысленно она может гулять сколько угодно по улице до самого креста на околице, откуда начинаются поля. Анна знает, какой югэр кому принадлежит и как называется, словно на каждом клочке земли стоит его хозяин.

Теперь весна. Дует ветер, и от этого набираешься сил, и кажется — работал бы от зари до заката. После хорошего, но не слишком обильного обеда, чтобы не отяжелеть и не клевать носом, снова сгибался бы над плугом, не спуская глаз с черных, жирных пластов, которые отваливаются в стороны. Они твои, эти пласты, твои, с незапамятных времен от дедов и прадедов и во веки веков.

<p><emphasis><strong>Глава II</strong></emphasis></p>1

С запада наползала и ширилась крутолобая, как буйвол, синяя туча. Под ее отвислым животом оставалась еще узкая полоска зеленоватого, словно стеклянного неба, откуда лился слабый, рассеянный свет. Над деревнями, притулившимися за пологом фруктовых садов, по временам глухо и угрожающе рокотал гром. Бескрайняя степь словно застыла под нависшей угрозой готовой разразиться бури. Сухая земля, изнуренная горячими, сухими ветрами, непрерывно дувшими с середины марта, молила о влаге широко раскрытыми глубокими трещинами. Раскаленный воздух пахнул серой и пылью и дрожал, как в лихорадке. В небе проносились и таяли обрывки облаков.

Паровоз выплевывал облачка дыма, коротко посвистывал, пыхтел и задыхался от натуги. Лежа на крыше вагона, Митру Моц подумал о том, что паровоз похож со спины на вспотевшую кобылу, и ему захотелось рассмеяться. Вокруг него под порывами резкого ветра громоздились солдаты, возвращавшиеся с фронта, перекупщики с набитыми мешками. Женщины сидели скорчившись, уткнув колени в подбородок, и галдели, как стая уток. Покрасневшие от бессонницы глаза Митру то и дело обращались к раскинувшейся вокруг, как огромное блюдо, насторожившейся степи и неустанно шарили по ней. Все здесь было знакомо: небольшие рощицы — остатки некогда могучего леса, о котором рассказывали старики. А когда в свежей зелени камыша тускло блеснула полоска обмелевшего Криша, пелена слез затуманила Митру глаза: «О степь, степь, накажи тебя бог».

Поезд с трудом вползал по горе к мосту. Митру выдернул свой мешок из общей груды и, пошатываясь, поднялся на ноги. Спутник Митру, сержант Дороган, протянул ему свернутую из газеты цигарку.

— На, возьми!

— Благодарствую. Я уже дома…

Митру попытался засмеяться, но это было нелегко. Он не знал, что сказать товарищу на прощанье. Вместе они прошли по дорогам Венгрии, вместе дрожали под градом пуль, видели столько смертей от ран, болезней и голода, но об этом не стоило говорить. Митру наклонился к Дорогану, и они неумело поцеловались, как непривыкшие к ласке люди.

— Приезжай к нам, — пробормотал Митру, — угостим на славу.

Железнодорожный мост оказался взорванным; из воды поднималось лишь черное беспорядочное сплетение обломков. Криш шумел и пенился, пробегая среди них.

Поезд прошел по переброшенному рядом дощатому мосту, который под его тяжестью прогнулся и жалобно заскрипел. Когда последний вагон миновал мост, паровоз пронзительно свистнул и, словно сорвавшись с цепи, помчался в долину.

Расталкивая соседей, Митру спустился на буфера и, когда поезд с грохотом подкатил к станции, ловко спрыгнул, не дожидаясь остановки.

— Желаю удачи! — крикнул ему сверху Дороган.

Первым знакомым, которого Митру различил в сутолоке людей, высыпавших на перрон, чтобы поскорее набрать воды и не отстать от поезда, оказался начальник станции Туркулец. Он был в полувоенной одежде, а за плечом у него болталось охотничье ружье. Митру подождал, пока поезд тронулся дальше среди диких воплей и лязга металла, и, улыбаясь, с протянутой рукой, направился к Туркулецу.

— Рад видеть вас в добром здравии, господин начальник.

Туркулец вздрогнул от неожиданности.

— А ты кто такой? — резко спросил он.

— Митру Моц… из Лунки, господин начальник… не узнаете?

— А! Знаю… Знаю… Летом бывал здесь, не так ли?

Дрожа от волнения, Митру схватил его за рукав.

— Что нового дома, господин начальник?

Туркулец отступил назад и взглянул на Митру осоловелыми глазами: он был пьян в стельку.

— Что может быть нового? — ответил он после раздумья. — Ничего нового! Какие там новости? — И, повернувшись к Митру спиной, неожиданно скрылся в конторе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рыбья кровь
Рыбья кровь

VIII век. Верховья Дона, глухая деревня в непроходимых лесах. Юный Дарник по прозвищу Рыбья Кровь больше всего на свете хочет путешествовать. В те времена такое могли себе позволить только купцы и воины.Покинув родную землянку, Дарник отправляется в большую жизнь. По пути вокруг него собирается целая ватага таких же предприимчивых, мечтающих о воинской славе парней. Закаляясь в схватках с многочисленными противниками, где доблестью, а где хитростью покоряя города и племена, она превращается в небольшое войско, а Дарник – в настоящего воеводу, не знающего поражений и мечтающего о собственном княжестве…

Борис Сенега , Евгений Иванович Таганов , Евгений Рубаев , Евгений Таганов , Франсуаза Саган

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Альтернативная история / Попаданцы / Современная проза
Вдребезги
Вдребезги

Первая часть дилогии «Вдребезги» Макса Фалька.От матери Майклу досталось мятежное ирландское сердце, от отца – немецкая педантичность. Ему всего двадцать, и у него есть мечта: вырваться из своей нищей жизни, чтобы стать каскадером. Но пока он вынужден работать в отцовской автомастерской, чтобы накопить денег.Случайное знакомство с Джеймсом позволяет Майклу наяву увидеть тот мир, в который он стремится, – мир роскоши и богатства. Джеймс обладает всем тем, чего лишен Майкл: он красив, богат, эрудирован, учится в престижном колледже.Начав знакомство с драки из-за девушки, они становятся приятелями. Общение перерастает в дружбу.Но дорога к мечте непредсказуема: смогут ли они избежать катастрофы?«Остро, как стекло. Натянуто, как струна. Эмоциональная история о безумной любви, которую вы не сможете забыть никогда!» – Полина, @polinaplutakhina

Максим Фальк

Современная русская и зарубежная проза