Жажда над ручьем

В и й о н. Их нельзя писать замаранными руками, Коллен, руками в грязи, в дерьме, в крови, — они уже не даются мне! Они упрямые, безжалостные, они ничего не прощают…

Бродяги обступили Вийона тесным кругом.

Д е в у ш к а, к о т о р о й  н и к о г д а  н е  б ы л о, вынырнула из толпы и встала между Колленом и Вийоном, словно защищая его собою.

К о л л е н (неожиданно). Пусть уходит! Пусть! — это его беда, но и его право! Пусть идет. Уходи, Франсуа! Уходи!.. Нас было трое — я, ты, Ренье… теперь ты бросаешь меня, и я — один… Что ж, иди… иди!.. И пусть не изменит тебе твой фарт! Уходи! (Кричит вне себя.) Уходи скорей, пока я не передумал! Пока я держу в кулаке свой гнев и свою обиду! Уходи, Франсуа! Пошел вон!..

Вийон пятится к двери, и с ним — защищая его собою — уходит Девушка, которой никогда не было.

А теперь — вина! Черт с ним! Пусть! Плевать!.. Вина! Я хочу пить. Мы будем пить! Мы налижемся в доску! В драбадан! В лоск! В дым! Вдрызг!

СОПЕРНИК

Август 1457 года, Блуа.

Безоблачное, покойное летнее небо за окнами малого Зала во дворце герцога Карла Орлеанского. В зале лишь одно кресло — для герцога. В ожидании его выхода по залу прохаживаются парами  п о э т ы, живущие герцогскими щедротами.

Чужой им, у окна стоит  Ф р а н с у а  В и й о н.

I  п о э т. Любопытно, чем нас сегодня попотчует старик?

II  п о э т. На обед? — надо бы заглянуть на кухню.

I  п о э т. Да нет! Я говорю, как бы он сегодня опять не завел ни свет ни заря свою дурацкую игру в экспромты.

II  п о э т. Однако, согласитесь, коллега, кормят тут неплохо, очень неплохо.

III  п о э т. Тратить свой глубоко природный талант на сочинение каких-то ничтожных заморских рондо, терцин, триолетов, сонетов!..

IV  п о э т. Нас, настоящих поэтов, мало… нас, может быть, и всего-то двое, вы да я… ну, трое, если считать его светлость…

V  п о э т. Боюсь, что за завтраком я съел что-то несвежее — в животе наблюдается некоторое томление. А у вас?

VI  п о э т. Истинная поэзия создается сильными, здоровыми людьми! — я романтик, коллега, я романтик!

V  п о э т (покосился на Вийона). Что за манера у герцога зазывать к себе в Блуа всех, кто ни попадись! — без роду, без племени, не говоря уж о таланте!..

VI  п о э т. Тише, услышит! — говорят, он уже кого-то зарезал. Совершенно безнравственная личность, о его связях с женщинами рассказывают чудовищные вещи!

V  п о э т. А я вот сейчас подойду и все ему выложу! В глаза, без околичностей!..

III  п о э т. Ну, вы, ну, я… ну, еще Гомер, так ведь неизвестно, был ли он! Ну, всякие там древние — Овидий, Вергилий, Гораций, — так они давно вышли из моды и не отражают наш век… А все эти модные итальяшки — Данты, Петрарки — о них и говорить-то нечего!..

V  п о э т. И подойду! И скажу ему все, что о нем думаю, со всей прямотой!.. (Но, подойдя к Вийону, смешался.) Лучшее — не находит отклика, верно, коллега? — или просто запрещается святейшей цензурой… а плохо писать — я не умею! Захочу — не смогу!.. Разве я не прав, мэтр… мэтр…

В и й о н. Мэтр Вийон, к вашим услугам, коллега.

V  п о э т. Я был уверен, что мы найдем общий язык, коллега! В конце концов, нас с вами — двое среди этой провинциальной шушеры!

В и й о н (скрывая насмешку). После вас, коллега, только после вас!

V  п о э т. Ну пусть вы второй, вам виднее, хотя излишняя скромность никогда не украшала поэта.

I  п о э т (услыша их, подошел поближе). Кто же первый поэт века, в таком случае?..

В и й о н. О, за первыми дело не станет!

III  п о э т (подошел к Вийону). Я француз, сударь! Я сперва француз, а уж потом поэт, художник слова! — зарубите это себе на носу!

В и й о н. Что ж, стало быть, мой нос и будет единственным свидетелем ваших художеств, коллега. Теперь вам уже не грозит забвение.

II  п о э т (подошел к нему). А вы издавались хоть раз in folio, молодой человек?! — я трижды издавался in folio, на лучшей бумаге с водяными знаками!

В и й о н. То-то я не дочитал ваших стихов, коллега, побоялся промочить ноги.

VI  п о э т (тоже подошел к ним). Я слагал стихи еще в то время, когда вы на четвереньках ползали, сударь!

В и й о н. Значит, сейчас мы просто обменялись местами, коллега.

IV  п о э т. Не ссорьтесь, коллеги! Главное сейчас для нас с вами — быть заодно! Заодно, несмотря ни на что!