Жажда над ручьем

Ж а н н а (с отчаянием). Хозяин! Монтеклер!..

Вошел  М о н т е к л е р  с двумя зажженными шандалами в руках, поставил их на стол.

(Кинулась к нему.) Пушкарь! — ты говорил, что был в тот день, восемь лет назад, в Руане…

М о н т е к л е р. Был.

Ж а н н а. И все видел, все слышал, все запомнил?..

М о н т е к л е р. Да хоть разбуди меня среди ночи — стоит перед глазами! И палач, и костер, и желтое пламя, и она…

Ж а н н а (схватила его за руки). Ты видел ее?!

М о н т е к л е р (не понял). Кого?

Ж а н н а. Ты видел ее лицо?!

М о н т е к л е р. У нее на голове был колпак, который надевают на нераскаявшихся еретиков. Он сполз ей на глаза, и лица было не видать.

Ж а н н а. Но ты узнал ее?

М о н т е к л е р. Узнал?! — как же мне было ее не узнать? Побойся бога, Жанна!..

Ж а н н а. Кто это был? — тогда, в Руане, на костре?

М о н т е к л е р. Кому же еще быть-то?! — Жанна. Наша Жанна. Орлеанская Дева, кто же еще?!

Ж а н н а (с неотступной силой). Но ведь сегодня ты сам меня узнал! Ты сам! И весь Орлеан! Я ехала по городу, и все меня узнали, и бросали цветы под ноги моему коню, и кричали… Что они кричали?!

М о н т е к л е р (со слезами на глазах). Дева! Да здравствует Дева! Дева Франции!..

Ж а н н а (с внезапной усталостью). Иди… иди, Жан, ступай…

М о н т е к л е р (в полной растерянности). Если я тебя обидел… если я вас чем обидел, госпожа Жанна… тут у кого угодно голова кругом пойдет!..

Ж а н н а. Ступай.

Монтеклер, вконец обескураженный, вышел.

Потрескивает и шипит пламя в камине.

М а т ь. Уж не обессудь меня, Жаннетта, если я в чем сплоховала… если что не так сказала…

Ж а н н а (с недоброй горечью). Восемь лет, целых восемь лет я не думала, не хотела, не смела — о ней, о той, которую… и о себе тоже — той, до суда, до костра, в латах и с белым знаменем… Я хотела забыть, я забыла! Я просто жила — у меня был мой муж, мой сын, мой дом… я жила! И ничего другого мне не надо было, ничего другого я не хотела! — я просто жила и была счастлива… И вот теперь, когда я опять услышала мои голоса и они мне опять велят все бросить, ото всего отречься и вновь взять меч и сражаться за мою бедную, милую Францию, — вы не узнаете меня, не верите, не любите!.. (С убежденностью.) Но он мне поверил, мой король, мой милый дофин, мой Карл, он-то верит мне!..

М а т ь (горестно качает головой). Бедная моя Жаннетта…

Ж а н н а (взяла себя в руки). Прости, мама… Ты не видела еще своего внука, мама. Пойдем. Он спит, и ты сможешь вволю на него наглядеться. Идем.

Обе ушли за полог.

Некоторое время комната пуста. Дрожащие язычки свечей да пламя камина играют на медной утвари.

Потом в комнату заглянул, не переступая порога, М о н т е к л е р.

М о н т е к л е р. Госпожа д’Армуаз! Госпожа д’Армуаз!.. Жанна!.. (Тем, кто находится в сенях.) Она, видать, поднялась наверх, мессир Люилье. Соблаговолите подождать. (Вошел в комнату, поднялся на несколько ступенек по лестнице, позвал.) Госпожа Жанна!..

Ж а н н а (выглянула из-за полога). Я здесь, Жан.

М о н т е к л е р. Госпожа Жанна, к вам пришли. Впускать ли?

Ж а н н а (с радостным испугом). Король?!

М о н т е к л е р (торжественно). Отцы города Орлеана. Делегация от ратуши — мессиры Люилье, Тевон де Бурж и Жак Буше, наш казначей. Они дожидаются в сенях.

Ж а н н а (разочарованно). А-а… Пусть входят, я сейчас. (Ушла снова за полог.)

М о н т е к л е р (идет к двери). Входите, господа! — она вас ждет.

Л ю и л ь е (из сеней). Пособите-ка нам, сьер Жан, втроем нам ее не сдвинуть с места.

М о н т е к л е р. Придется обе створки отворить, иначе не внести… (Распахивает настежь обе половинки дверей, затем выходит в сени.)

Л ю и л ь е (в сенях). Беритесь за этот угол, сьер Жан, за правый.

М о н т е к л е р (так же). Нуте-ка!..

Б у р ж (оттуда же). Да не хватайтесь так резво, вон как перекосили!

Б у ш е. Разом, разом! — да не торопясь, легонечко, легонечко…