Жажда. Роман о мести, деньгах и любви

Так и в начале двадцатого века, когда несколько главных менял вновь собрались во имя создания центрального частного американского банка на острове Джекил – собственности банкира Джона Пирпонта Моргана, – это было настоящим заговором ростовщиков против Америки, а затем, как оказалось, и против целого мира. До этого в истории Штатов был Первый банк США, печатавший деньги, лишь часть которых была обеспечена золотом, затем Второй, также печатавший столько, сколько ему было нужно, и о котором упразднивший его президент Джексон сказал: «Вы логово гадюк; если бы люди знали о том, как вы зарабатываете деньги, и о существовании нашей банковской системы – революция началась бы завтра утром». Джексона решил поставить на колени председатель Второго банка Николас Бидл. Он прекратил печатать деньги, сократил их количество, потребовал возврата всех кредитов и отказался выдавать новые. На биржах началась паника и случилось то, что с тех пор называется финансовым кризисом. Но Джексон, старый вояка, смог утереть Бидлу нос, обвинил его в финансовых преступлениях, сместил с должности, закрыл Банк и смог вывести страну из кризиса, заставив банки выпускать лишь деньги, обеспеченные государственными облигациями. Кризис кончился, а в Джексона стреляли. Промахнулись...

«Банк Соединенных Штатов вел настоящую войну против народа с целью принудить его подчиниться своим требованиям. Нужда и смятение, охватившие и взволновавшие тогда всю страну, еще не могут быть забыты. Жестокий и беспощадный характер, который носила эта борьба с целыми городами и селами, люди, доведенные до нищеты, и картина безмятежного процветания, сменившаяся миром мрака и упадка сил, – все это должно на вечные времена остаться в памяти американского народа», – вот что сказал Джексон сразу после покушения, выступая перед конгрессом[1]. Он ушел и стал последним президентом, успешно боровшимся против менял и ростовщиков. Конечно, его сравнение с Христом не выдерживает никакой критики, но все же история пошла по кругу уже тогда. В начале двадцатого века менялы выбрали своего президента – Вудро Вильсона, а в тысяча девятьсот тринадцатом году появилась Федеральная резервная система – частный центральный банк, печатавший столько денег, сколько было необходимо ему, ни перед кем не отчитывающийся, не ведущий никаких документов, деятельность которого засекречена от всего мира самым тщательным образом. Федеральный резерв обладает собственной, независимой от прочих аналогичных служб службой внешней разведки. В структуре ФРС она имеет название «отдела внешнего мониторинга», сокращенно DIM. В эту службу входит также отдел экономической безопасности и анализа, развита система наблюдателей на местах, а представители ФРС работают в качестве дипломатов в каждом зарубежном посольстве США.

Впрочем, однажды, когда президентом был Кеннеди, он попытался отобрать у федеральной системы право выпускать доллары и напечатал свои, на которых вместо слов «Федеральный резерв» красным было написано «Соединенные Штаты». Красный цвет стал для Кеннеди роковым пророчеством – ему не повезло так, как Джексону, не дано было воскреснуть в третий день. Пуля снайпера попала точно в цель, навсегда отбив охоту у кого бы то ни было возмущаться существованием частного банка, управляющего фактически целым миром. Именно в такую, всемогущую, колоссальную, незыблемую систему попал Мемзер, сделавшись при жизни небожителем. Фантастическая карьера, небывалый взлет – и все это в двадцать девять лет!

* * *

Наму во Вьетнаме стало совсем тяжко. Семью он потерял, социалистическая система оказалась к нему благосклонна, а он ее искренне ненавидел. Участие в партизанской борьбе было оценено правительством, Наму даже пришлось занять должность в министерстве иностранных дел, и он ходил на работу, каждый день ожидая ареста, но все еще царила неразбериха, было не до него, и Нама не трогали. Выехать за пределы страны было невозможно: тотчас после воссоединения Юга и Севера на всей протяженности вьетнамской границы упал железный занавес. Нам просто опоздал, а переходить на нелегальное положение ему как-то не улыбалось. В тайнике он хранил семьдесят миллионов – свою долю от бизнеса с американцами, но не мог ими воспользоваться, их негде было тратить. Покажи Нам Кам долларовую бумажку – на него немедленно донесли бы, схватили и расстреляли. Валютная статья высоко оценивается уголовными кодексами тоталитарных режимов. Как сотрудник МИДа Нам несколько раз выезжал в соседние Лаос и Камбоджу, но сбежать не пытался, его деньги все еще были не с ним. Конечно же, он всем сердцем стремился в Америку, но считал, что прежние компаньоны его бросили. Легализоваться без их помощи было невозможно, вывезти деньги тоже невозможно, в общем, Нам Кам, к собственному крайнему удивлению, оказался совершенно запертым в стране, из которой он так мечтал удрать.