Жажда смысла. Человек в экстремальных ситуациях. Пределы психотерапии

Реинтерпретация ищет ответы на экзистенциальные вопросы о том, что такое зло, о страдании и о смысле жизни. «Метод признания» – это способ, когда своими словами максимально точно и полно составляются «свидетельские показания» о том, что сделали одни люди с другими. Это делает жертву свидетелем, «личный стыд – гражданской честью» (Agger, 1994) и связывает личное с общественным. Это означает выход из изоляции и безмолвия, дает миру знание о том, что произошло. Обвиняя палачей и отстаивая правду, человек снова обретает утраченные ценности. «Свидетельствовать» – значит перенаправить пережитую деструктивность в конструктивное русло, с помощью речи и письма отделить зло от себя и сделать его понятным в более широком контексте, а затем – и более интегрируемым. Рассказать свою историю означает заново присоединить отщепленное, в ходе рассказа воссоздать себя самого, превратить травматические события в слова. Мы знаем из сказок, например из сказки «Румпельштильцхен», что сам факт называния лишает зло силы. Во многих сказках и мифах освобождение возможно только через понимание и познание, через знание и инсайт.

Теперь мы хотим познакомить вас с похожей по содержанию, но очень необычной психотерапевтической концепцией «переживания травмы как чуда» (Elata-Alster, Maoz, 1992, S. 117–141), когда человек пытается увидеть возникновение посттравматической реакции под другим углом зрения – как «чудо». Здесь подразумевается не божественное преображение, а переоценка травматического события как опыта, важного для будущего, и как переориентирование. В рамках экзистенциально-гуманистической психотерапии переосмысление травмы как чуда вызывает ассоциации с устойчивыми фразами, что кому-то «чудом удалось спастись» от смерти, смертельной опасности (травмы). Работа в ходе терапии состоит в том, чтобы сделать выбор между двумя позициями по отношению к травме: пациент может либо чувствовать себя жертвой, претерпевшей травму и страдания, либо, несмотря на эти страдания, установить новый уклад своей жизни. Подобным же образом в логотерапии исходят из того, что переживания и их значение – разные вещи. Цель терапии – «при «рассказывании» и в диалоге заново найти путь к самому себе (Elata-Alster, Maoz, 1992, S. 132) и определить место события в цепочке жизненных циклов. Эти переживания, наполненные смыслом и названные «чудом» в нерелигиозном значении этого слова, выводят человека из одиночества и покинутости, в которые его зашвырнула травма, и создают основу для внешней относительно субъекта позиции наблюдения, так как «чудо» создает своего рода мост между человеком и миром. «Признание, с помощью терапевта, личной истины об опыте чудесного спасения, в том числе от безмолвия – посредством рассказывания, словесного выражения, с помощью языка, заново встраивает пациента в ход человеческой истории» (Elata-Alster, Maoz, 1992, S. 132). Инсайты и стремления понять смысл непостижимого также отражены в Книгах мертвых. Знание и эрудированность – это сила и важное условие качества жизни после смерти. В тибетской Книге мертвых мертвые себя не сознают, у них нет понимания своего состояния. Способность помнить тоже считается во многих традициях очень важной для спасения души. У греков было распространено верование, что «заново вспомнить о том, какой собственно была душа в своей божественной обители, – значит помочь ей спастись» (Langegger, 1983, S. 205). В терапии мы обязаны очень тщательно оценивать, сколько воспоминаний о травмирующих взаимосвязях может выдержать пациент, насколько глубоко следует осознавать травму и как дозировать интерпретации. В Книгах мертвых конфронтация с «милосердными и гневными божествами» ради познания также считается крайне опасной, ведь она «слабого индивида» может привести к «утрате сознания» (Langegger, 1983, S. 205). На психологическом языке мы говорили бы об этом как о затоплении сознания бессознательными содержаниями и как об инфляции сознания.

«Здесь очень важны холдинг и тайминг, то есть сколько времени нужно пациенту, чтобы выйти из внутреннего хаоса и вновь обрести свои «точки опоры», внутреннюю непрерывность, свою собственную историю» (Amati, 1993, S. 105).

Этот аспект времени – кайрос, названный в честь божества своевременности, – очень важен для наших терапевтических интервенций. Мы должны понять, когда нужно молчать и слушать «третьим ухом» – понятие, которое у Ницше заимствол Тео дор Райк. Тибетская Книга мертвых информирует нас о том, как нужно слушать, чтобы выдержать путешествие на тот свет:

«Первый шаг – учиться слушать, хотеть слушать, позволить распасться переплетениям в самом себе, отрешиться от них… Этот шаг означает, что больше не хочется вмешиваться, не хочется ничего менять (в том числе и себя самого), не хочется спорить, высказывать свое мнение, не хочется перевести то, что слышится, на язык повседневности… означает, что человек спокойно наблюдает мириады проносящихся мыслей, эмоций и психологических ассоциаций. Уметь слушать – трудная задача» (Langegger, 1983, S. 205).