Жажда. Тёмная вода

Витька спустился, поднял автомат, сделал несколько шагов к неизвестному гостю. Его внешность совсем не походила на привычный образ тварей.

— Привет. Ты откуда такой взялся?

За спиной зверька вился странный змееобразный хвост, вдвое превосходящий по длине размер самого животного. На конце желтоватый нарост, похожий на погремушку.

Всем своим видом зверек проявлял дружелюбие. Витька протянул ему кусочек печенья из сухпайка. Пушной незнакомец принял лакомство короткими передними лапками. Обнюхав печенье, аккуратно положил его в пасть, которая оказалась несоразмерно большой для его головы. В отличие от крыс, зубы у зверька были крупными и количеством сильно уступали своим мохнатым собратьям, которых Витька вдоволь повидал в подвалах Мида.

Прожевав печенье, зверек, к удивлению, выплюнул жижу на пол.

— Не понравилось? Извини, у меня только консервы остались, а ими не поделюсь.

Зверек вытянул передние лапки, словно просился на руки. Также тянулась к Витьке дочка тети Ларисы, когда хотела поездить у него на шее.

Витька протянул руку в ответ. Неожиданно зверек ударил его по руке своим длинным хвостом.

Острая боль. Куртка в месте удара порвалась, концы обуглились, словно к ним приложили раскаленную кочергу. На коже остался почерневший след.

Витька отскочил, прицелился из автомата.

— Ты зачем это сделал?

Зверек продолжал тянуться к человеку, словно ничего не произошло. Хвост тем временем робко выглядывал из — за его спины. Готовился к повторной атаке.

— Пшел вон, — Витька угрожающе махнул ногой. — Иначе пристрелю.

Из — за угла соседнего зала показалась тень. Размером новый гость был со взрослого броненосца: хвост толщиной с канат, наконечник с человеческую голову. Детёныш прижался к взрослой особи, их хвосты обвились друг с другом. Похоже, это его мать, и таким образом они общаются между собой. В следующий миг шерсть на спине самки угрожающе вздыбилась. Она оскалилась, огромный хвост приподнялся на высоту нескольких метров, приготовился к атаке.

Витька не стал ждать нападения. Две короткие очереди свалили тварь на холодный мраморный пол. Эхо выстрелов гулом прокатилось по узким коридорам, затрещали стекла на потолке.

Детеныш запищал от страха и удрал.

Витька медленно подошел к поверженной твари, для верности толкнул тушу ногой. Мертвее некуда.

Нужно торопиться — холст сам себя не срежет.

Он обернулся и пошел к стремянке.

На полу вдруг мелькнула тень. Витька отпрыгнул в сторону. На место, где только что стоял, с грохотом упал наконечник хвоста. Осколки мраморной крошки осыпали стены.

Сделав кувырок, Витька выпустил в ответ пару одиночных. Хвост с легкостью увернулся и возвратился на исходную позицию. Следующая порция пуль досталась окровавленной туше, однако это не произвело на хвост никакого эффекта.

Витька отступил к картине, оказавшись вне зоны досягаемости хвоста. Змеиный отросток, в свою очередь, демонстративно метался из одной части прохода к другой, показывая жертве, что она в ловушке, и обратный путь из зала ей заказан.

Витька выпустил в хвост полный рожок. Не попал. Убрал пустой в рюкзак, вставил новый. Снова прицелился, но в последний момент решил не стрелять. Так лишится всех патронов, а ему еще возвращаться.

Справа имелся узкий проход в соседний зал. Можно попробовать сигануть в него. Чтобы атаковать Витьку, хвосту придется полностью вытянуться, а значит его маневренность будет ограничена.

Неужели уходить с пустыми руками?

Уж лучше пустым, но живым. А вдруг на выстрелы прибегут сородичи? Он не поможет Эли, если сдохнет здесь. Ничего, вернется вечером с Котлом, и вдвоем они точно справятся. Тот по старой дружбе и за небольшой процент не откажет.

Вооружившись тяжеленным деревянным стулом, как щитом, Витька приблизился к проему. Наконечник хвоста яростно вертелся и извивался в воздухе, стараясь дотянуться до него.

Три шага. Всего три…

Витька рыкнул на хвост, словно разъяренный зверь.

Побежал.

От мощного встречного удара стул разломился будто игрушечный. Витька повалился на пол, его осыпали обугленные деревянные ошметки.

Хвост замахнулся для смертельного удара.

Витька, лежа на спине, пытался пятиться к проему, но ботинки лишь беспомощно скользили по полу.

Хвост обрушился на него. Витька выставил навстречу осколок деревянной ножки.

— А — ааа!

Руки обожгло, словно коснулся горячей сковороды.

Хвост с торчащей из него деревяшкой судорожно метался из стороны в сторону, бился об пол и стены, разбрызгивая желтоватую жидкость.

Витька на локтях отполз в соседний зал, распластался на полу без сил. На полупрозрачном стеклянном потолке выступало размытое пятно солнца.

— Подыхай тварь!

Удивительно, как два разных организма уживались вместе, да еще и оставались в боевой готовности, когда другой мертв.

Витька определено недооценил всю опасность мира за Садовым кольцом. Самоуверенность затмила ему взор, и эта ошибка чуть не стоила жизни.

Надо выбираться.