Жажда. Тёмная вода

Лозунги о единстве, братстве и чести, встречающиеся в Гортрансе повсюду, следовало заменить на другие: «Доверие — быстрый путь в могилу»; «Твой лучший друг — ты сам»; «Молчи и выполняй приказ. Не лезь не в свое дело»; «Говори то, что тебе велено и забывай то, что помнить вредно». Придерживаясь этих простых правил, можно рассчитывать на сухпаек, стакан воды и еще один день жизни.

Дружинники использовали технику и автомобили в качестве защитных барьеров. Оружия и боеприпасов у них хватило бы для захвата небольшой страны. Бойцы выглядели возбужденными, для них происходящее напоминало игру, в которой нужно будет набирать очки за каждого убитого врага. И они с нетерпением ждали приказа о начале.

Витька успел убедиться в их решимости. Двигаясь по набережной Москвы — реки, дружинники заметили с противоположной стороны, упавшего в воду броненосца — еще совсем малыша. Тот бултыхался в прибрежном иле, с каждым движением все глубже зарываясь в пучину мертвой воды. Дружинники высыпали с БТРа и открыли стрельбу из всего. Стальные драконьи горла кашляли огнем, спастись от которого у броненосца не было никаких шансов. Дружинники издавали победные кличи, предаваясь демоническому наслаждению от происходящего убийства. На шум прибежала взрослая особь, наверное, мать. Ее постигла та же участь. Окрасив берег в болотно — зеленый, дружинники с довольными ухмылками погрузились на броню, и БТР продолжил путь. Всю дорогу не утихал спор — чья пуля оказалась смертельной. Так и не договорившись, переругавшись, дружинники все же пришли к единому мнению: твари тупые и их следует истреблять при любой возможности. Витька сдуру вставил свои пять фляг, сказав, что считает тварей умнее, чем они кажутся — в чем лично убедился сам. Дружинники в ответ только посмеялись, назвав Витьку неопытным наивным юнцом.

Командный пункт Гортранса располагался в трех микроавтобусах, выстроенных в ряд и повернутых глухой стороной к Миду. На крыше одного торчала антенна.

— Санька, дружище, — Робсон обнял Витьку. — Ну, ты как? Не ранен?

— Все нормально.

— Костян рассказал, что случилось. Вот ублюдки, а! Две машины угрохали, водилу хлопнули, теперь нам еще Кремлю за воду компенсировать.

— Мы отстреливались, но их было больше.

— Знаю. Ты, говорят, двоих положил. Молоток. Не сомневался в тебе. Слушай, я те обещаю, мы уркам отомстим. Я давно Князя обрабатываю на рейдик за Кольцо, найдем их клоаку и напалмом выжгем. Потом. А пока надо своих тараканов потравить, — Робсон обвел рукой Мид. — Посмотри на них. Зашкерились суки. Думают, в панцирь залезли, и мы их не выкурим. Зря стараются. У меня пять взводов, сто сорок три человека на десяти огневых позициях, двенадцать заряженных БМП поддержки, три самоходки, два танка, и еще полно всякой милой мелочи: РПГ, крупнокалиберные пулеметы, дальнобойные винтовки. Ну что скажешь, а?

У Робсона горели глаза от предвкушения.

— Круто, — Витька старался имитировать восхищение, но вышло не очень.

— Как же давно я ждал этого момента, — Робсон подставил лицо солнцу, улыбнулся и сделал глубокий вдох. — Люблю запах жареного мяса.

Витька смотрел на Мид. Панцирь — то может и захлопнулся, только у этой черепахи имелись иглы — замаскированные и хорошо укрепленные огневые позиции. Оружие у сталкеров не такое совершенное, но они защищают свой дом — в этом их преимущество. Осталось надеяться, что Гортранс все — таки одумается и не станет бросать своих людей на самоубийственный штурм.

— Кто бы мог подумать, что легендарный Кобальт зассыт, — сказал Робсон. — Правильно говорил Князь: «Когда человека носом в смерть тычешь, у него из жопы вся крутость выливается». За редким исключением, конечно. Ты, Санька, не такой. Кобальт тебе в подметки не годится. Именно поэтому сейчас ты рядом со мной, а не кто — то другой.

— Спасибо за доверие, — сказал Витька без энтузиазма в голосе.

— Готов доказать, что я в тебе не ошибся?

Витька кивнул.

— Молодца. Твоя задача сегодня — стеречь мою спину и ни на метр от меня не отходить. Понял?

— Понял.

— Смари, сейчас готовим почву артиллерией — оглушаем ублюдков, чтобы опомниться не успели, затем входим в здание и зачищаем этаж за этажом.

— Прямо сейчас будет штурм?

— Осужденный в обозначенное время не вышел — у меня руки развязаны. Я тут пухнуть на жаре не собираюсь.

— А вдруг он все же выйдет? Он не трус… не думаю, то есть, что трус. Наверное, заминка вышла.

— Ты что зассал?

Робсон неестественно скривил шею, движение привело к хрусту позвонков.

— Нет, конечно. Я только хочу сказать, что штурмовать Мид в лоб — это не лучшее решение. У них наверняка оборудованы огневые точки. Мы для них внизу, как муравьи на ладони.

Робсон понимающе кивнул.

— Верно мыслишь — в лоб не пойдем. Есть идея намного лучше. Читал Илиаду Гомера?

Название где — то витало на слуху, должно быть, тетя Оля задавала прочесть в школе, но Витька, как обычно, забил, предпочтя проводить время с Током в гараже.