Желание

Меня охватывают горе, страх и гнев. Как это вообще может происходить? Он отправляет нас в тюрьму за попытку предотвратить войну, а теперь сам развязывает ее? Он убивает людей, уничтожает их, потому что он алчен – и потому что он может это сделать. Но при этом преступниками он объявляет нас?

Я смотрю на то, что когда-то было одним из самых безмятежных и прекрасных мест, которые мне доводилось видеть. Горячие источники и деревья на фоне арктического моря. Теперь же его усеивают мертвые тела, вокруг стоят лужи крови, и мне хочется тоже ринуться в бой. Мне это необходимо.

Вместе с вампирами, ведьмами и ведьмаками сражаются также и человековолки. Их много – слишком много. Драконам их не удержать, даже несмотря на то, что рядом с драконами сражаются мои друзья.

Мне хочется превратиться в горгулью. И сражаться вместе с Хадсоном, Джексоном, Мэйси и Мекаем. Но если я это сделаю, Флинт умрет. Это верно, им нужны бойцы, но я должна положиться на них, должна верить, что они смогут победить. Как они полагаются на меня, веря, что я спасу Флинта.

Это проигрышная ситуация со всех сторон, но, возможно, мне все-таки удастся спасти Флинта. Возможно. И если да, то, возможно, они сумеют спасти всех нас, остальных. Я спешу обратно к Флинту, жалея о том, что мне нечем прикрыть тело Луки. Мне надо спасать того, кого Лука любил. Того, за кого он отдал свою жизнь.

По моим щекам текут слезы, тело сотрясают рыдания, и я понимаю, что мне надо остановиться, надо взять себя в руки и передохнуть. Но я чувствую, что Флинт находится между жизнью и смертью, так что сейчас или никогда. Либо я все исправлю, либо ему конец. И я держу руки на его ране, изливая в него всю силу, которую могу найти в себе. К нам несется человековолк, сейчас он набросится на нас. А я потратила уже столько сил, что их во мне не осталось даже для того, чтобы сменить обличье.

Но в самое последнее мгновение рядом оказывается Мэйси и обращает человековолка в камень. Его тело падает со скалы прямо в горячий источник.

– Джексон сказал мне, что произошло, – говорит она. – Я с тобой. – Она творит еще одно заклятие и отделяет нас ото всех магической стеной.

Хадсон успевает протиснуться к нам до того, как стена смыкается, смотрит на меня и протягивает руку, чтобы я смогла выкачать из него еще больше силы. Но тут его взгляд падает на тело Луки, и он замирает.

– Он пытался защитить Флинта, – говорю я, беря его запястье, чтобы выкачать из него еще немного магической силы. Немного, потому что я знаю, зачем он явился на этот раз – не затем, чтобы дать мне еще силы, а затем, чтобы положить всему этому конец раз и навсегда.

– О ком ты говоришь? – спрашивает Мэйси и оглядывается по сторонам.

При виде мертвого тела Луки она вскрикивает, и ее глаза наполняются слезами.

– О нет, – шепчет она, и я знаю – сейчас она думает о Зевьере.

Я ожидаю, что ее магическая стена падет, потому что трудно контролировать магию, когда тебя обуревают эмоции, но этого не происходит. Напротив, моя кузина стискивает зубы, продолжая направлять свою волшебную палочку на стену, а другую руку протягивает мне.

– На этот раз используй мою силу, – говорит она. – Хадсону его сила нужна больше.

Значит, она тоже понимает, зачем он здесь.

Я начинаю выкачивать ее энергию. Эта энергия так отличается от той, которую я получала от Хадсона, Джексона и Реми, что поначалу я не могу понять, выкачиваю я из нее какую-то силу или нет. Но затем я чувствую ее – легкую, женственную, мощную, не похожую на то, чем я пользовалась прежде – и начинаю выкачивать столько, сколько можно, чтобы не оставить Мэйси совсем без сил.

За стеной все так же слышатся крики, и я смотрю на Хадсона. Видно, что ему невыносимо тяжело.

– Грейс, – шепчет он, и я киваю. Потому что знаю, о чем он хочет спросить. Знаю, что ему нужно мне сказать.

Он единственный, кто может нас спасти. Единственный, кто может положить всему этому конец. Но чего это будет ему стоить? Все боятся его, боятся того, что он может сделать. Но это только потому, что они не знают, как он ненавидит свою способность к разрушению, как желал бы избавиться от нее.

Я видела его глаза в Каземате, видела, как его мучает то, что он совершил и что может совершить. За все то время, что я знаю его, он использовал свой дар только однажды, после Испытания во время Лударес. Но даже когда он был в ярости от того, что сделал его отец, он позаботился о том, чтобы все смогли спастись. Перед тем как разрушить стадион, он удостоверился, что на нем никого не осталось.

Однако сейчас дело обстоит иначе – с точностью до наоборот. Если он воспользуется своим даром, если спустит свою силу с поводка, то это будет крайнее средство.

Он не произносит ни слова, но смотрит на меня глазами, которые видели слишком много. Его сердце разбивалось так много раз. Сперва мне кажется, что он просит у меня разрешения, но чем дольше я смотрю на него, тем больше убеждаюсь, что это не так. Он ищет прощения, и притом не за прошлое, а за то, что он совершит сейчас.