Желание или защита

– Ты безнадежен.

– Я безнадежно влюблен, – говорит Колби с драматичным вздохом. Уэст цепляет его ногу клюшкой, и он падает, прокатываясь по льду на животе.

Брюс смеется, прижимаясь спиной к воротам и блокируя удары остальных игроков. Я подъезжаю к скамейке запасных, хватаю свою бутылку с водой и выпиваю половину залпом. Колби, Уэст и Реми подъезжают поближе ко мне.

– Когда ты начнешь тренировать того парнишку? Ноа, кажется? – спрашивает Реми, прежде чем сделать глоток воды.

– Не твое дело, – отвечаю я. Колби и Уэст переглядываются. – И что это за гляделки?

Я перевожу взгляд с одного на другого.

– А с Энди у вас тоже будут персональные тренировки? – спрашивает Колби, каким‐то образом умудряясь сохранить невозмутимое выражение лица.

Я бросаю на него недовольный взгляд.

– Ты мог бы преподать ей немного другой индивидуальный урок, – предлагает Колби. – Поучил бы ее чему‐то более горячему, чем катание на коньках.

Я прищуриваюсь и собираюсь сделать рывок вперед, но Колби далеко не дурак. Он улавливает пламя в моих глазах и быстро сдает назад, не переставая смеяться.

А я уже было подумал, что мне нравятся ребята из моей команды. Размечтался.

На следующее утро я захожу в кабинет доктора Кертиса. Настало время нашего еженедельного сеанса. Он поднимает взгляд от своего места за большим дубовым столом и улыбается, его очки сдвинуты на кончик носа, как будто он что‐то читал до того, как я вошел. Как обычно, на нем слаксы и рубашка.

На мне футболка «Иглз» и джинсы. Интересно, другие одеваются приличнее перед сеансом с психологом? Хотя, на самом деле, мне все равно.

– Рад вас видеть, Митч, – спокойно говорит доктор Кертис.

Я что‐то недовольно отвечаю и сажусь на свое место, на большой диван. Закрыв глаза, я делаю глубокий вдох. Надеюсь, док не заставит меня обсуждать то, что произошло на прошлой неделе. Я слышу его шаги по комнате, затем шуршание ткани, он садится напротив меня. Когда я открываю глаза, он что‐то печатает на своем планшете – хладнокровный, спокойный и сосредоточенный.

Он прекращает записывать и поднимает на меня взгляд, и от взгляда этих теплых карих глаз я чувствую себя немного спокойнее. Все это напоминает мне об Энди, только у нее в глазах еще мелькают золотистые искорки. Это так завораживает. Я несколько раз моргаю, желая прогнать мысли о той, кого все никак не могу выкинуть из головы, как бы сильно ни старался.

– Я понимаю, что вы не готовы говорить со мной, Митч. Ничего страшного, мы поговорим, когда вы будете готовы. – Он кладет планшет на столик и закидывает ногу на ногу. – Но мне бы хотелось поделиться несколькими техниками, которые помогут вам успокоиться, если будет такая потребность.

– Вы собираетесь меня загипнотизировать?

В этот раз доктору Кертису не удается сохранить невозмутимое выражение лица, и он тепло и искренне смеется.

– Извините. Меня еще никогда об этом не спрашивали. Но нет, никакого гипноза.

Я облегченно вздыхаю, вызвав тем самым новый смешок у моего психолога.

– Мы просто поработаем с дыхательными техниками. Никаких разговоров. Ну как, вы согласны?

Я раздраженно выдыхаю. Хотя мне не очень нравится эта идея, это куда лучше, чем обсуждать мою семью, поэтому я киваю.

– Хорошо. – Доктор Кертис выпрямляет ноги, наклоняется вперед и кладет локти на колени. – Итак, предлагаю ознакомиться с методом «Семь на одиннадцать». Все просто: сначала вы делаете глубокий вдох в течение семи секунд, затем выдыхаете одиннадцать секунд. Считать можно в любом темпе. Попробуйте.

Он смотрит на меня в ожидании. Я закатываю глаза, но все‐таки выполняю его просьбу, мысленно считая на вдохе и выдохе. Я смотрю в окно, пока дышу, мечтая оказаться на улице и наслаждаться солнцем.

Закончив упражнение, я оглядываюсь на мужчину и поднимаю бровь, как бы спрашивая, что дальше.

Он усмехается.

– Отлично. Теперь давайте попробуем еще раз. Сейчас подумайте о чем‐то, что могло бы вызвать у вас чувство гнева, а затем подумайте о последствиях проявления гнева в такой ситуации.

Я прищуриваюсь, осознавая, что он обвел меня вокруг пальца. Может, я и не говорю о своем прошлом вслух, но мне все же нужно о нем подумать. Доктор Кертис невозмутимо взмахивает рукой, безмолвно приказывая мне попробовать заново.

Я снова устремляю свой взгляд в окно, и первое, что приходит мне на ум, – это, конечно, мой отец. День, когда его арестовали, когда я остался без родителей. Если бы не мой дедушка, я бы оказался в приемной семье. Пламя ярости начинает разгораться глубоко внутри меня, подступая к груди и плечам, и я напрягаюсь.

– Не забывайте дышать, – тихо говорит доктор Кертис.

Я делаю вдох, считая до семи. Я думаю о том, что бы мне хотелось сделать: ударить что‐то или кого‐то, кто попадется мне на глаза, или напиться до беспамятства. Все это угробило бы мою карьеру. Это причина, по которой я не пью.

Медленно выдыхая, я чувствую, как мои плечи немного расслабляются, а жгучее чувство в груди начинает ослабевать. Не полностью, но достаточно, чтобы я понял, что эта дурацкая штука с дыханием действительно работает. Но я уж точно не собираюсь признаться в этом психологу.