Желание сокола (ЛП)

— Да-да, и, как вам известно, наказание не приведет к спасению, если назидающий и поучаемый слишком привязаны друг к другу. Поэтому любви в браке нет места.

Лионесс сжала пальцы. Рис незаметно для окружающих ухватил ее за руку и надавил чуть выше запястья. Ногти разжались. Поскольку Рис не намеревался выходить из-за стола в окровавленной одежде, он взял девушку за ладонь, и как только Лионесс снова надумала вонзить в него коготки, прижал ее руку к своему паху.

Это потрясло Лионесс настолько, что она перестала царапаться.

Судорожно глотнув, Лионесс наконец взяла себя в руки и снова обратилась к Гийому:

— Человек не может жить без любви.

— Согласен. Теперь ты понимаешь, почему некоторые мужчины не могут обходиться без нежных чувств и заводят себе любовниц.

Рис взял со стола нож и указал им на Гийома:

— Возможно для некоторых это идеальный выход, но что скажет ваша жена? В своей семье я бы такого не потерпел.

Дю Пре расхохотался. От этого смеха у Фоко волосы на затылке зашевелились. По телу прокатилась ледяная волна, а в душе поселилось какое-то тревожное чувство.

— Да уж, не представляю вашу жену с любовником.

За лукавым, чересчур спокойным ответом несомненно скрывался намек. Мало кто из посторонних знал о неблагоразумном поведении Эллис. Откуда это стало известно дю Пре?

Гийом наклонился вперед и заглянул Рису в лицо:

— Что скажете, Фоко? Как бы вы наказали неверную жену?

В глазах его светилась лютая ненависть, а такие чувства за один день не появляются. Какая разница, почему? Дю Пре ненавидел Риса — это было ясно, как день, и очевидно всем.

Лионесс ахнула. В зале послышались тихие возбужденные смешки.

— Ну же, Фоко! Вы предпочли бы осуществить свои супружеские права как предписано церковью? — Дю Пре насмешливо улыбнулся, передернул плечом и предложил иной выход: — Или же вы, презрев людские законы, просто-напросто убили бы ее? Пожалуй, вы бы заодно избавились и от ее потомства.

Лионесс изо всех сил стиснула ладонь Риса. Она не только сердцем чувствовала ярость Фоко, но и ощущала, как его гнев обжигает ей кожу. Что случилось с Гийомом? Раньше он никогда не подстрекал других людей.

Когда Рис попытался освободить руку, Лионесс забыла о его недавнем предостережении и вонзила ногти в тыльную сторону его ладони. Она молилась, чтобы к Фоко вернулось самообладание, иначе она сломает пальцы о его железные мускулы.

Глаза Лионесс лихорадочно блуждали по залу. Где же отец? Должно быть, он поел и куда-то ушел. Если Рис осмелится напасть на Гийома, она не сможет его остановить.

Фоко поднял руку вверх, выставив на всеобщее обозрение вцепившиеся в его ладонь пальцы Лионесс. Изумленный взгляд Гийома метнулся от ее лица к сплетенным рукам.

Лионесс разжала пальцы и тут же поняла, что именно этого Фоко и добивался. Не успела она спохватиться, как он убрал руку.

С ее губ сорвалось что-то невнятное, должно быть проклятье, но его заглушил шелест вынимаемого из ножен меча.

Рис в мгновение ока вскочил, отодвинул Лионесс в сторону и приставил острие клинка к шее Гийома. Все замерли, только лорд Рионн бросился к главному столу:

— Граф Фоко, нет! — Он жестом подозвал своих людей. На его призыв откликнулось человек двенадцать.

Испугавшись, что ее отец, не колеблясь, применит силу против Фоко, Лионесс оттолкнула одного из стражников и встала рядом с Рисом. Тот промолчал, но выражение его лица говорило куда красноречивее слов. Так и есть — он злился на Гийома, но в глубине его золотисто-карих глаз промелькнуло нечто большее, чем гнев.

Еще немного и ей удастся заставить его убрать меч в ножны. Лионесс облегченно вздохнула и положила ладонь на сгиб руки графа.

— Рис, прошу тебя…

Фоко глаз не сводил с дю Пре. Тот побледнел, как полотно.

— Зачем? С какой стати я должен лишать себя удовольствия вырезать его скверный язык.

Хотя Рису не стоило впадать в такие крайности, Лионесс его понимала. Она обязательно разберется с Гийомом, но позже. Сейчас ей нужно сохранить этому идиоту жизнь.

— Ты обещал королю не проливать крови Гийома. Или ты можешь вырезать ему язык, не запятнав пола в замке моего отца?

Лионесс почувствовала, как расслабилась рука Фоко.

— Нет, не могу.

— Тогда, по-моему, твоему мечу самое место в ножнах.

Едва Рис опустил клинок, Рионн бросился к нему, вырвал из рук оружие и направил меч на Гийома:

— Убирайтесь отсюда, но не покидайте замок.

Он повернулся к Рису:

— Вам тоже следует выйти и успокоиться.

Едва оба рыцаря покинули зал, Рионн кивнул остальным гостям:

— Не стоит прерывать ужин.

У Лионесс подкашивались ноги. Она хотела, было, опуститься на скамью, но граф Болдуин приказал:

— Ступай за мной.

Всю дорогу, пока они шли в его покои, Лионесс почти бежала — так быстро шагал отец. У двери Рионн сурово обернулся к дочери. Лионесс торопливо пронырнула мимо него в комнату. Рионн с такой силой захлопнул за собой дверь, что она едва не сорвалась с петель.

— Ты что, спятила?! — его крик эхом разнесся по комнате. Рионн швырнул меч Фоко на сундук и снова заорал: — Как ты это допустила?!

— Я?! А я тут причем? Я не виновата, — оправдывалась Лионесс.

— А то я не вижу!