Желанная распутница

У Лукаса возникла небольшая проблема: ему надо было держать себя в руках. Он хотел только одного: раздеть Пейсли и заняться с ней любовью. Но так было в прошлом. Они занимались любовью повсюду. Но присутствие Пейсли у него дома вызвало у Лукаса первобытные инстинкты, и он понял, что не хочет, чтобы она уходила. Пусть он эгоист, но он хотел Пейсли.

– Влечение ничего не значит, – ответила она.

Если бы она говорила уверенно, он бы ей поверил. Если бы она не прильнула к нему сладким, соблазнительным телом, он подумал бы, что она не хочет большего. Но теперь он знал лучше.

Она могла бы выбрать в помощники кого-нибудь другого, но обратилась именно к Лукасу. Несмотря на все, что было у них в прошлом, между ними сохранялась связь, поэтому Пейсли ему доверилась.

Лукас провел рукой по ее щеке и коснулся ее волос:

– Ты хочешь развестись? Сколько, по-твоему, продлится наш брак?

Она не отводила от него карих глаз.

– Если Стерлинг окажется моим отцом и познакомится со мной, я от тебя уйду. Я не хочу, чтобы меня опекали всю жизнь. Мне нужна самостоятельность. Но я не настолько глупа, чтобы не понимать, что мне необходима помощь. Я не желаю, чтобы мой бизнес пострадал. Кроме него, у меня ничего не осталось.

Итак, все сводится к деньгам. Неудивительно. Кроме того, Лукас понимал ее желание защищать то, что она создала. Не по этой ли причине он хотел, чтобы у него появился наследник, который продолжит его дело?

– Ладно. – Лукас наклонился, снова коснулся губами ее рта и шагнул назад. – Ты будешь в моей постели каждую ночь, и это не обсуждается. Мы поженимся в Вегасе, устроим медовый месяц, и я докопаюсь до сути письма о твоем отце.

– Вегас? – Она выгнула бровь. – Это не похоже на тебя.

– Просто так быстрее. – Лукас улыбнулся. – Ты же не хочешь долго готовиться и планировать свадьбу. Можно, конечно, обвенчаться в соборе, пригласить журналистов…

– Я выбираю Вегас. – Она прищурилась. – И еще одно условие. Ты купишь мне то платье, какое я выберу.

Лукасу было наплевать на платье.

– Договорились, – ответил он.

Пейсли пристально смотрела на него еще минуту, тщательно скрывая эмоции, что ему не нравилось. Пейсли, которую он знал, всегда была для него открытой книгой. Она и сейчас время от времени бывает такой, хотя и стала независимой и волевой женщиной. И она принадлежит ему.

На ее пальце будет его кольцо, а ее тело – на его кровати. Они оба получат то, чего хотят.

Много лет назад Лукас по наивности считал, что любовь принесет им счастье и они проживут вместе до старости. Потом жизнь отрезвила его, и он наконец понял, что любви не существует. Деньги, власть, карьера – долговечны, и ими можно управлять. Любовь – эмоция, придуманная людьми, которые живут в мире фантазий.

Любовь ему не нужна.

Глава 4

Никто так и не понял, что это я. Стерлинг Перри оказался в нужном месте в нужное время. Он никого не убивал, но он – грязный ублюдок и должен сгнить в тюрьме или в аду. И то и другое подходит для алчного эгоиста. Он разрушил мою жизнь и жизни многих людей. Городу и компании будет лучше без него.

Пока он в тюрьме, а тело не опознано, я свободен. Я уже так много потерял, и я заслужил счастье, и именно к этому я стремлюсь.

Райдер Керрин тоже разрушил мою жизнь, и он тоже за это поплатится. Он заслуживает такого же отношения, как и Стерлинг. Они оба заплатят за свои делишки.

Люди запомнят меня за великие поступки, а не за убийство, которое мне пришлось совершить. У меня не было выбора! Мои руки были связаны, а потом я запаниковал.

Но все встало на свои места. В конце концов все будет по-моему, вот увидите.

Мое будущее безопасно, и обо мне еще заговорят.

Я обещаю вам это. Просто подождите.

– Что это за чертовщина?

Пейсли посмотрела на свой необычный кружевной комбинезон. Глубокое декольте, открытая спина, разрез до середины бедра спереди. Наряд был сексуальным, ярким и на сто процентов не таким, о каком она мечтала.

Но она купила его с помощью банковской карты Лукаса. Интимные места были закрыты под кружевом бежевой тканью, а остальное тело оставалось голым.

Выражение лица Лукаса было бесценным и стоило тех волнений, которые одолевали Пейсли.