Железная маска Шлиссельбурга

Мысли у Ивана Антоновича с самого раннего утра насквозь мрачные, оптимизм, появившийся ночью, пропал совершенно. Ах, как было хорошо, вспомнилось поучение отца д’Артаньяна, который произнес своему горячему и боевитому сыну в дорогу родительское напутствие — «вослед врагам всегда найдутся и друзья».

И они действительно у него появились — четверо солдат гарнизона этой ночью могли превратиться из тюремщиков в спасителей, вывести его наружу, на свободу, ведь там можно увидеть солнце и вздохнуть полной грудью. Не срослось — сам отказался, и, как выяснилось только сейчас, совершенно правильно. Все могло закончиться для него совершенно печально. В разные времена тюремщики и конвой делал одну и ту же весьма примечательную и характерную запись — «убит при попытке к бегству».

И никого из проверяющих чиновников или офицеров совершенно не волновало, что конвоируемый или охраняемый «преступник» совсем не имел мысли куда-то бежать. Всегда есть суровая необходимость, когда представители власти, что любят порой прикидываться ревностными «служителями закона и порядка», таким способом решают возникшие трудности. И все правильно, ибо есть одна мудрость — «есть человек, есть проблемы, нет человека — нет проблемы!»

С утра капитан Власьев и поручик Чекин выглядели мрачными и хмурыми, от последнего при этом разило перегаром за версту. И пусть лица были помятыми, а комендант явно не выспался — глаза красные как у кролика, но вот энергия била у них ключом, и все по голове несчастного узника. Причем не только в переносном смысле, но в самом прямом — от ударов кувалдами по железу в голове стоял шум, что вызывало сильную боль. А сам Иван Антонович с трудом сдерживался, чтобы не взорваться эмоциями, главной из которых был гнев, и словами, каковые без исключения являлись теми, что никогда не пишут в книгах, чтобы не испортить подрастающее поколение и не ввести в смущение милых женщин. Хотя и подростки, и дамы, в большинстве своем, великолепно знают эти термины, и могут виртуозно их применить в реальных жизненных ситуациях.

На казематной нише, что одновременно являлась окном, за несколько часов установили решетку из толстых железных прутьев, толщиной в обычный лом. И это не импровизация двух озабоченных охранников — «изделие» притащили, надрываясь, караульщики «бодрянки», матерясь шепотом при этом и от натуги выпуская «ветры» в собственные штаны. И ничего тут не поделаешь — от сильной нагрузки человеческий организм ведет себя по законам физиологии, а не разума, недаром в залах, где выступают штангисты, постоянно играет громкая музыка.

Преграда, перекрывавшая путь к свободе, была непреодолимой — такие прутья полотном по металлу замаешься пилить, а выломать просто нереально изнутри, и весьма проблематично снаружи. А трактора нет, чтобы решетку стальным тросом выдернуть.

«Замуровали, демоны. Может быть, они и болваны, но выводы сделали чрезвычайно быстро, и решения приняли исходя из собственных размышлений и полномочий. Если узник стал вести себя непонятно, а это всегда пугает его тюремщиков, то немедленно принимаются дополнительные меры, что полностью исключают побег. Или, по крайней мере, сводят «рывок» к минимально допустимой возможности.

Ясно одно — капрал и его солдаты не провокаторы, хотя полностью исключать такой вариант нельзя. Если они были «подсылами», то сегодня бы нишу заложили кирпичами на всю глубину, сославшись на то, что вентиляцией и вытяжкой великолепно послужит печная труба. Ссылки на нехватку солнечного света, и так жуткую, проигнорировали — свечей вполне достаточно, вместо одной можно зажечь пять. В них совершенно не ограничивают арестанта, надо отдать охране должное — вместо привычных сальных свечей, что коптят потолок и неприятно пахнут, Чекин с утра принес связку восковых, видимо достал из закромов. И гадать не нужно — на содержание Иоанна Антоновича отпускались немалые средства, просто его охранники, как видно, использовали их для личного обогащения.

Сегодня все пошло иначе — письмо сыграло свою роль, они испугались, причем серьезно. И со страхом ждут реакции императрицы — ибо не знают, какой она будет, тут идет гадание на кофейной гуще. Потому решили все сделать по милой русской традиции — «и вашим, и нашим». Довольствие мне увеличили, стали весьма предупредительными. Но наружный режим охраны усилили, поставив дополнительные средства, хотя бы в виде кованой решетки, прикрытой сверху темной тканью за неимением обычной рамы со стеклом, как прежде. Впрочем, вещает мне сердце — оную установят в ближайшие дни, если не часы!»