Читаем Железная монета полностью

Железная монета

Он был по крови связал с морем предковстихией саксов, кликавших моря"дорогами китов", объединяядве разные безмерности — китаи бороздимого китами моря.Он породнен был с морем. И когдаон эту хлябь воочию увидел,он вмиг узнал ее: он ей владел,входя в моря Священного Писаньяи катакомбы вечных архетипов.Он, человек, вручил себя морями — дни за днями — их преодоленью,узнал гарпун, дымящийся в кровиЛевиафана, дюнные узорыпеска, и запахи ночей и зорь,и горизонт, где караулит случай,и радость безбоязненного шага,и долгожданный вид своей Итаки.Завоеватель моря, он ступилна сушу, подпирающую горы,куда привел его туманный курси ненадолго задремавший компас.Обходит Мелвилл свой наследный сад,новоанглийский вечер коротая,но он — во власти моря. Перед ним —бесчестие калеки-капитана,неведомая хлябь, нежданный шквали леденящий душу белый призрак.Бездонный том. Изменчивый Протей.

Конец

Сын книгочей с бесцветною судьбою,На склоне жизни ставший сиротой,Пытается бороться с пустотой.(Здесь двое были, и сегодня двое:Он с памятью.) Раздавленный своейТоскою, он упрямо ищет всюдуЕе умолкший голос, веря в чудо,Которое окажется щедрей,Чем смерть. В уме всплывают то и делоИзбитые святые пустяки — —Неисследимые материкиПогибельного нашего удела.Кто б ни был Он, прошу я у ТворцаНе утешенья, а ее лица.

Удел клинка

Оружье предка, позабыла стальБои с их голубым МонтевидеоВ надежном окружении Орибе,Великими Полками, долгожданнойИ легкою победой при Касерос,Запутанным, как время, Парагваем,Свинцом двух пуль, вошедших прямоВ грудь, Водой, порозовевшею от крови,Отрядами повстанцев Энтре-Риос,Комендатурой между трех границ,Конем и пиками дремучих дебрей,Сан-Карлосом, Хунином и концом…Бог дал той стали блеск. Она незряча.Бог дал ей героизм. Она мертва.Спокойна, как трава, она не помнитМужской ладони, ратного огня,Источенной годами рукоятиИ меченного родиной клинка.Простая вещь среди других вещей,Задвинутых в музейную витрину,Всего лишь символ, тень и силуэт — —Кривой, нещадный и забытый всемиНе хуже, думаю, чем ты и я.

Укор

Мой грех таков, что на земле другогонет тяжелее. Я не знал мгновеньясчастливого. Пусть навсегда забвеньеменя сотрет лавиной ледниковой.Я предками был создан для горниласудьбы с ее грозой и красотою — —для ветра и земли, воды и пыла.Но я несчастлив и надежд не стою.Я обманул их. Жизненная схваткане для меня, ушедшего в повторыстиха, из дыма ткущего узоры.Геройский род, я робкого десятка.И не спастись: за мною в мире целом —все та же тень с несбывшимся уделом.