Что касается целей арабской войны, то старшее поколение израильских историков утверждало, что все силы, направленные в Палестину, были едины в своем стремлении уничтожить новорожденное еврейское государство и сбросить евреев в море. Этим они просто выражали распространенное в то время мнение еврейской стороны. Правда, военные эксперты Лиги арабских государств разработали единый план вторжения, но король Абдалла, получивший номинальное командование над всеми арабскими силами в Палестине, разрушил этот план, внеся в него изменения в последний момент. Цель его вторжения в Палестину заключалась не в том, чтобы предотвратить создание еврейского государства, а в том, чтобы стать хозяином арабской части Палестины. Не обошлось без любви Абдуллы и к другим арабским правителям, которые возмущались его экспансионистскими устремлениями и подозревали его в сговоре с врагом. Каждое из других арабских государств также руководствовалось династическими или национальными интересами, которые скрывались за фиговым листком обеспечения Палестины для палестинцев. Неспособность арабов координировать свои дипломатические и военные планы в немалой степени стала причиной катастрофы, постигшей их. Израильские лидеры знали об этих разногласиях и после официального начала военных действий использовали их в полной мере, как использовали и ранее.
Если сосредоточиться на военных действиях 1948 г., как это делали многочисленные историки, то перед глазами возникает привычная картина: Израиль противостоит всему арабскому миру. Но если вникнуть в политику войны, то вырисовывается более сложная картина. В случае с Бен-Гурионом важно понять его политические цели, поскольку они, как правило, расходились с его декларируемыми задачами. Ведь именно его политические цели во многом определяли военное поведение Израиля во время войны и его границы по ее окончании.
Бен-Гурион разработал грандиозную стратегию, которую он представил генеральному штабу 24 мая, через десять дней после провозглашения независимости, и в которой подчеркивался ряд ключевых моментов. Во-первых, он четко определил порядок приоритетов: Иерусалим, Галилея на севере и Негев на юге. Во-вторых, он предпочитал наступательную стратегию оборонительной. В-третьих, его метод борьбы с враждебной арабской коалицией, ставший основным в доктрине безопасности Израиля, заключался в том, чтобы уничтожать арабов по одному: наступать на одном фронте, удерживая при этом другие фронты. В-четвертых, он хотел спровоцировать столкновение с иорданским арабским легионом, полагая, что если удастся разгромить этот могучий легион, то все остальные арабские армии быстро развалятся.
На этом начальном этапе войны между Бен-Гурионом и его генералами существовали глубокие разногласия. Он считал врагом номер один Арабский легион, в то время как они видели главную угрозу в египетской армии. Он хотел сосредоточить основные силы Израиля в Иерусалиме и вокруг него, в то время как они стремились отдать предпочтение южному фронту. Очевидно, что Бен-Гурион не считал себя связанным прежним соглашением с Абдаллой после того, как сам Абдалла отступил от него. В любом случае это соглашение не распространялось на Иерусалим, который по плану ООН должен был стать отдельным телом, или corpus separatum, в рамках международного режима. Битва за Иерусалим была начата израильским наступлением за несколько дней до окончания британского мандата, и именно в ответ на это наступление 17 мая король Абдалла приказал Арабскому легиону перейти к обороне Старого города.
После того как наступление израильтян было остановлено, центр сражения переместился в Латрун - отрог холма с укреплениями, который доминировал над основной трассой, ведущей из Тель-Авива в Иерусалим. Согласно плану раздела ООН Латрун был отнесен к арабскому государству, но стратегическое значение Латруна было таково, что Бен-Гурион был полон решимости захватить его. Вопреки советам своих генералов, он приказал провести три фронтальные атаки на Латрун, и все они были отбиты Арабским легионом до того, как перемирие ООН положило конец первому раунду боевых действий.