Железная цепь

Велиал злобно расхохотался и поднял левую руку. Между двумя ближайшими платанами возник какой-то белый прямоугольник; мгновение спустя поверхность прямоугольника замерцала и стала прозрачной, и Джеймс с Корделией поняли, что перед ними огромное окно.

В окне они увидели нечто вроде сцены беспорядочного сражения и с трудом узнали двор Института. Каменные плиты были выворочены из земли и разбиты, вокруг куч мусора плескалась зеленая вода. Над зданием сверкали молнии, небо застилали черные тучи.

В лучах колдовских огней метались какие-то фигуры. Корделия узнала Ариадну, которая, заслонив собой чье-то безжизненное тело, отражала атаки странного врага. Корделии показалось, что на нее напало толстое гибкое щупальце, вооруженное присосками размером с тарелку. Потом она поняла, что это действительно щупальце, и принадлежало оно, судя по размерам, какому-то огромному невидимому чудовищу.

Чудовище загнало в ловушку родных и друзей Джеймса и Корделии. Анна, стоя среди развалин на месте проломленной стены, нанесла удар кнутом по щупальцу, целившемуся в Кристофера. Генри, сидя в своей коляске, ловко орудовал китайским трехсекционным цепом саньцзегунь. Алистер с копьем в руке забрался на камень, помог Томасу. В окнах Института мелькали знакомые лица…

В этот миг Велиал сделал жест, и «окно» исчезло.

Корделия едва дышала от волнения и страха.

Алистер.

Джеймс стоял неподвижно. Она знала, о ком он думает. У нее в голове мелькали имена: Уилл, Тесса, Гидеон, Габриэль, Софи, Сесили… Корделия не видела во дворе Люси, но она была почти уверена, что подруга тоже там, скорее всего, внутри здания. Почти все самые дорогие Джеймсу люди находились сейчас в Институте. Увы, преимущество было на стороне противника. Сумеречных охотников ждала верная смерть.

– Твой брат, – заговорил Джеймс, и Корделия не узнала его голос. – Левиафан, морской демон. Ты вызвал его из Ада.

– Он мне кое-чем обязан, – беззаботно произнес Велиал. – Кроме того, он никогда не упустит возможности поразвлечься. Как видишь, Джеймс, у тебя нет выбора, поэтому мне нечего бояться Кортаны.

– Ты хочешь сказать, что, если я не позволю тебе вселиться в свое тело, ты прикажешь Левиафану убить их, – прошептал Джеймс. – Убить их всех.

– О да, я устрою так, что все они расстанутся с жизнью, – пообещал Велиал. – Повторяю, выбор за тобой.

– Джеймс, – вмешалась Корделия. – Не делай этого. Он лжет. Как бы ты ни поступил, он все равно отдаст их Левиафану…

Лицо Велиала стало серьезным.

– Мне кажется, вы не поняли, – очень медленно, словно обращаясь к маленьким детям, сказал он. – Если Джеймс не согласится на мои условия, ваши родственники и друзья умрут.

– Корделия права, – произнес Джеймс. – Ты все равно их убьешь. Я не могу их спасти. Ты предлагаешь оставить им жизнь лишь для того, чтобы добиться моего согласия. Так вот: ты его не получишь.

Велиал издал презрительный смешок.

– Ты действительно говоришь как внук Принца Ада, – хмыкнул он. – Как рационально, Джеймс. Как логично. А ты знаешь, что именно логика и рациональное мышление послужили причиной нашего изгнания с Небес? Ведь добро нелогично, верно? Так же, как сострадание и любовь. Но ты со своей логикой все-таки не до конца осознаешь серьезность ситуации.

Джеймс бросил быстрый взгляд на Корделию. Она знала, о чем он сейчас думает, на что надеется: пусть Велиал считает, что Чарльз убит, что печать Левиафана закончена. Она испугалась, что демон догадается о действительном положении вещей по ее лицу, поэтому опустила взгляд и уставилась на свой меч, запятнанный кровью Велиала.

– Вы, обитатели Земли, боитесь сущих пустяков, – разглагольствовал тем временем Принц Ада. – Например, смерти, которая представляет собой лишь переход из одного состояния в другое. Но вы готовы на все, лишь бы избежать ее. Однако существует нечто похуже смерти. Страдания. Видите ли, моему брату даже не нужно убивать этих ваших знакомых – ведь он может подвергать их самым изощренным пыткам… вечно.

Джеймс смотрел на Велиала с каменным лицом, но в его взгляде было отчаяние. Возможно, только Корделия, которая знала его так же хорошо, как себя саму, могла это видеть: горе, безысходность, готовность сдаться.

«Джеймс, нет. Не делай этого. Не соглашайся».

– Только если ты поклянешься, – сказал Джеймс, – что им не причинят вреда…

– Джеймс, нет! – воскликнула Корделия. – Он лжет…

– Ты подумала о своем брате, девчонка? – обратился к ней Велиал, пристально глядя ей в глаза. – Левиафан может уничтожить его точно так же, как я уничтожил твоего отца… ваш род угаснет…

Корделия в ярости выкрикнула что-то, сама не зная что, и снова подняла меч. Джеймс бросился к ней с намерением ее остановить, но в этот момент над безлюдным сквером разнесся какой-то новый звук. Он походил на треск пламени. Какие-то тени мелькали в воздухе, подобно черным птицам. Велиал с настороженным видом наблюдал за странным явлением.

– Это еще что за фокусы? – крикнул он. – Довольно! Покажись!