Железное кольцо

Большим пальцем прижимая драконий камень к надетому на безымянный железному кольцу, я положила руку на сложенные поверх рукояти меча ладони Арладана. Холодные! Поддалась иллюзии и забыла, что передо мной всё-таки мертвец. В итоге чуть было с визгом не отдёрнула руку, еле сдержалась. И застыла, размышляя, чего бы этакого вспомнить.

Первую встречу? Пожалуй. Правда, она была короткой и оставила в моей памяти исключительно завороженное изумление. Вторую? Она приоткрыла мне дверь в какой-то новый мир, о котором я раньше не догадывалась, но куда сразу же захотела попасть. Вот и попала на свою голову, сто раз пожалела уже… Стоп, это точно не годится!

Последнюю, может? Коридор, снимок, тепло наших тел и прикосновения, в реальности которых я уже не сомневалась. Как ни странно, это был момент, сожалеть о котором не получалось при всём желании. Даже последующие невесёлые мысли о будущем его не омрачали. Тем более сейчас, когда я знала — всё могло бы быть совсем не так. Могло, но только не сложилось. Видно, не судьба.

Против воли в памяти всплыл момент, когда я впервые закричала от… По щекам тут же пополз жаркий румянец. Это было именно то, чего я всегда хотела, просто сама не знала, что хочу. Если уж честно, даже не представляла, что такого можно хотеть. И мы смотрели друг другу в глаза. Долго, бесконечно долго…

Жаркий комок незаметно, как-то исподволь собрался в груди чуть выше сердца, на удивление не мешая дышать. Дрогнул на мгновение, чтобы сразу же потоком уютного тепла хлынуть по руке вниз, к драконьему камню. И тот засветился, сначала едва заметно, потом всё ярче и ярче.

Его сила — сила твоей души. Он ничего не может дать тому, кто не готов отдавать, делиться теплом. В драконьем камне самом по себе нет ничего, он только проводник, линза, усилитель. Всё, что нужно, должно быть в тебе. Камень — ключ, отпирающий двери, но не его вина, если за твоей дверью пустота.

Я не знала, откуда в моей голове взялись эти слова. Догадывалась, конечно, но это не было так уж важно. Они не стали для меня каким-то откровением, даже и не удивили, если совсем начистоту. Нельзя полететь, не взмахнув крыльями. И никто не сможет взмахнуть ими за тебя.

Свет камня казался мне мягким, полупрозрачным. И подняв на секунду взгляд, я очень удивилась тому, что все вокруг закрывают лица руками, опустив головы. Спрашивать, что происходит, я не стала. Просто за компанию опустила веки и вернулась к воспоминаниям. Просто перебирала их, как кадры в фотоальбоме, один за другим. Сама не ожидала, что вспомню так много.

Я его не видела, но знала, что он уже стоит рядом. Смотрит на меня с выражением странного интереса на лице, словно ждёт какого-то сюрприза. И я решила не разочаровывать, брякнула первое, что в голову взбрело. В общем-то, чистую правду.

— Я тебя прощаю.

О, сказать, что он удивился — это было ничего не сказать. Прямо-таки афоризм и парадокс на одном блюдечке с голубой каёмочкой получил, и явно не очень-то представлял, что с этой благодатью теперь делать. Замер в шаге от меня, скрестив на груди руки, и задумался.

— Хватит, — попросила я. — Возвращайся, я устала.

— Зачем?

Я даже поперхнулась. Это что же получается? Сначала надо было меня доставать требованиями отыскать камень, а теперь чего? Устал, надоело, на том свете лучше? Тепло, светло и всякие стервы нервы не треплют? Нет, раз так, то убивать не буду, пускай лучше мучается.

Или он таким манером из меня признание в любви выманить рассчитывает? Ну, по закону романтического жанра оно вроде бы полагается, как раз примерно на этом моменте. Любовь сильнее смерти и всё такое, ага? Так шиш ему с сахарином. Помолчав немного, я выдала фразу, сказать которую мечтала всю взрослую жизнь. Не потому, что сколь-нибудь придерживалась данной идеологии. Так, исключительно ради исследовательского интереса, пронаблюдать за реакцией объекта. Открыла глаза и на одном дыхании выдала:

— Затем, что я заколебалась сама решать все проблемы. Ты мужчина, ты и думай.

Надо сказать, реакция объекта меня не разочаровала. Вот чем средневековые мужики лучше современных — они пока ещё помнят, что кому-то что-то должны. Мамочки их не успели убедить, что они лучшие, достойнейшие и вообще подарки судьбы в любом ракурсе, причём по умолчанию, не отрывая зада от дивана.

А ещё, бессознательно или, может, подсознательно, но точно не думая специально, я попала в точку. Сыграла обиженную, брошенную на произвол судьбы слабую женщину, которой кое-кто кое-что вообще-то должен. Вряд ли конечно я действительно была слабой, но вот то, что Арладан мне должен — святая правда. И пусть только попробует отпираться. Впрочем, я точно знала, что не попробует, не тот человек.

Задумалась как-то о долгах и переменах в поведении людей, приносимых цивилизацией. Поэтому взвизгнула от неожиданности и отскочила, распахивая глаза, когда моей руки что-то коснулось. Или, скорее, кто-то. Но это я сообразила уже чуть позже.

— Доброе утро, — выдал Дэн, пытаясь проморгаться.

— Какое утро? — фыркнул Слава. — Ночь на дворе.