Железное кольцо

— Ну да, драконы, — терпеливо подтвердил парень. — Они живут в горах, дальше к северу. Так вот, у Вальесов с ними был договор, обменивали всякие мелочи на драконье железо. Причем договор какой-то чуть ли не кровный. Драконы ведь не люди, бумажкам не верят. И когда последний Вальес умер, с Дарфом Лиананом они даже и говорить не стали. Сказали, будут только с настоящим наследником беседовать. С его сыном, то есть, точнее, с сыном дочери Вальеса. И чтобы тот без фамильной печати не приходил.

Тут Дэн сделал паузу, задумчиво водя пальцем по обложке книги, оставляя на грязной коже замысловатый узор. Кажется, пытался вспомнить дальнейшую историю. Или соображал, какая часть местной легенды всё-таки позднейший вымысел, а не реальная хроника событий.

— В общем, мальчик вырос, и папа начал искать печать. Так и не нашёл. Драконы улетели к себе в горы и уже не возвращались. С тех пор владыки Ирната на драконьем железе больше не богатеют.

— А мать?

— Какая? — растерянно спросил Дэн.

— Мать мальчика. Дочь последнего из Вальесов. С ней что стало?

— Да кто ж знает? Может, умерла, может, и нет. О ней в легенде вообще ни единого слова. Ну, кроме того, что она вообще когда-то была и вышла замуж.

— Эх, шовинисты, — невесело протянула я. — Давай-ка посмотрим, что за книга нам попалась.

Теперь уже я заглядывала через плечо Дэна. Ещё раз проведя ладонью по обложке, он осторожно открыл книгу, и мы увидели потемневшие от времени пергаментные страницы, покрытые чуть выцветшими рукописными строчками. Руны были ровными, одна к одной, и красиво выписанными.

— Можешь прочитать?

— Могу, — как-то не очень уверенно отозвался Дэн. — Это староирнатский. На нём не говорят уже лет сто. Вообще-то очень похож на сонайский, но отличия есть. Хотя понять можно.

— И что это?

— Девичий дневник.

Ещё раз внимательно глянув на исписанную страницу, я поняла, что, скорее всего, так оно и есть. Очень уж девичьим был почерк: изящным, слегка вычурным, с явно необязательными, но милыми завитушками. Дэн неторопливо водил пальцем по строчкам, чуть шевеля губами. Я затихла, пристроившись подбородком у него на плече, и старалась пока не мешать.

— Даже как-то неловко, — смущённо улыбнулся Дэн, переворачивая очередную страницу. — Она пишет тут про лошадь, подаренную ей отцом, откровенничает про прекрасные глаза какого-то юного оруженосца… а я будто подсматриваю за ней.

— Начни с конца, — посоветовала я. — Важное должно быть там.

Дэн послушно пролистал дневник. Он оказался исписан почти целиком, чистыми остались лишь несколько последних страниц. В конце почерк стал совсем другим. Исчезли кокетливые завитки, строчки стали неровными, наползали друг на друга, изобилуя кляксами. Кое-что было и вовсе замазано чернилами.

— Они называют меня сумасшедшей, — неожиданно зачитал Дэн вслух. — Говорят, я всё придумываю. Но это не мой сын, не мой! Он не может быть моим, я точно знаю, что родила дочь! А они врут мне, все врут. Но я узнаю правду, и он не получит…

— Не получит что? — потрясённо спросила я, когда Дэн умолк на середине фразы.

— Не сказано. Это как раз последние строчки.

Я отодвинулась от Дэна, потирая виски. Видимо, нужно было выяснить, чей это дневник. Вообще я и так догадывалась, но догадку следовало проверить. Хорошо хоть к нынешним моим делам эта история, похоже, отношения действительно не имела. Хотя как знать. Дэн, кажется, упоминал некое драконье железо, причем как нечто явно весьма ценное. А кольцо у меня, между прочим, именно железное.

— Вот, смотри!

Ещё немного пошуршав страницами, Дэн ткнул пальцем в один абзац, отделённый от остального текста очень старательно прорисованными розами. Уж наверняка описывающий какое-то крайне важное для хозяйки дневника событие.

— Она пишет, что Дарф сделал ей предложение. Гляди-ка, какой романтик — украсил беседку розами, привел туда девушку с завязанными глазами, встал на одно колено… неудивительно, что она согласилась.

— Запомни себе на будущее проверенный рецепт, — посоветовала я.

— А дальше про её страхи, что отец этого не одобрит, потому, что жених не имеет титула и не очень знаменит воинскими подвигами.

Я только плечами пожала. Что тут скажешь, парень зашёл с правильной стороны. Пока все остальные пытались что-то доказать суровому папаше, он взял приступом сердце дочери. Чтобы та всё доказала своему родителю самостоятельно, надёжными женскими средствами: нежными уговорами и слезами.

Важнее, впрочем, тут было другое. Подобное совпадение уже вполне подтверждало мою первую догадку: дневник принадлежал именно дочери последнего Вальеса. И если ко мне являлся именно её призрак… однозначно, в этой истории следовало разобраться.

— Скажи, а есть тут что-то вроде… — я запнулась, не зная, как бы правильно это обозвать, ничего не придумала и выпалила первое, что пришло на ум: — что-то вроде фамильной летописи? Сборника биографий.

— Должно быть, в библиотеке. Пойдём, глянем!