Железное кольцо

— Ну что вы! Это наш долг.

Непринужденной беседы снова не получилось, но тут подали жаркое. От небольших глиняных горшочков поднимался аромат, заставивший меня позабыть обо всём на свете. Мясо, картошка и грибы — убийственное для меня сочетание, заставляющее терять голову, терпение и всякую диетическую решимость. Да, и плевать на правила этикета тоже.

Вооружившись ложкой, я зачерпнула восхитительно густой то ли бульон, то ли скорее соус, и ещё раз вдохнула его дурманящий запах. Если уж выпала возможность насладиться любимым блюдом, грех её упускать. Особенно если больше ничего особо приятного от обеда ждать не приходится.

— Рада видеть, что у тебя хороший аппетит. Ешь больше свежих овощей и обязательно возьми сыр, молочное особенно полезно в твоём положении.

Я чуть картошкой не подавилась, услышав эту рекомендацию. С чего бы, интересно, такая забота? И ещё, чем вызван переход на «ты»? Начинали общение мы, помнится, со сдержанной взаимной любезности, на брудершафт не пили… что изменилось? Какую игру ведет сиятельная в прямом и переносном смысле леди?

— Спасибо. Я не очень сведуща в местных сырах. Посоветуете?

В эту игру могут играть двое, совершенно точно. И я тоже кое на что способна. Уж во всяком случае, не стану смущенно молчать, опуская глаза. Меня учили уважать старших, но не слепо преклоняться перед ними.

— Попробуй козий.

Рука слуги, немедленно возникшего за моей спиной, подала тарелку с толстыми круглыми ломтиками. Что-то подобное, кажется, продаётся и дома, но это если и не вкуснее, то хотя бы точно натуральное.

Подцепив вилкой один ломтик, я жестом попросила убрать блюдо. И застыла над своей тарелкой, охваченная тревогой и подозрениями. Случайно ли мне подали этот сыр? Только ли в продолжение светской беседы, призванной создать иллюзию нормальных отношений? Или он предназначен специально для меня? Отравлен?

— И как тебе?

— Я… — в горле пересохло, голос сорвался. Поспешно глотнув воды, я договорила: — Я сначала доем жаркое, пожалуй.

А ведь блюда, между прочим, подают каждому в отдельности. Только закуски выставляют для всех общие и напитки разливают из кувшинов. Что если отравили мое жаркое? Да, сделать так было бы вернее, мало ли откажусь от сыра…

Аппетит пропал начисто. Как я ни старалась убедить себя в том, что пока моя смерть никому не нужна, страх неизменно брал верх. Ничего не понимая в происходящем, сложно было быть в чём-то уверенной.

— Вы хорошо доехали, миледи? — вновь попыталась разрядить обстановку Лоран.

— Да, спасибо.

Герцог, Дэн и блондинка упорно молчали, с самого начала этого диалога изображая увлечённость едой. Но было заметно, что они больше копались в своих тарелках, чем действительно ели. Отчасти возможно, причина была в том, что все из вежливости общались на понятном мне языке, и это было непросто.

— Милорд герцог здоров?

— Вполне, — неожиданно тепло улыбнулась герцогиня. — Даже выезжал на охоту несколько дней назад.

— Хорошие новости, — впервые подал голос хозяин. — Это означает, надеюсь, что он сможет лично присутствовать на Совете?

— Я тоже весьма на это надеюсь, — вновь заледеневшим тоном отозвалась герцогиня.

Вот так да. Эта короткая беседа заставила меня крепко призадуматься. Она вроде бы беспокоилась о муже, значит, питала к нему какие-то нежные чувства. Но при этом явно не хотела его появления на Совете. Похоже, эта дама умеет разделять отношения и политику: любовь к мужу не отменяет ее нежелания давать ему свободу в принятии решений.

Герцог, смутившись, вернулся к своему жаркому. Зато заговорила блондинка. Голос у неё оказался неприятно высоким, с заметными истеричными нотками. Она быстро произнесла несколько фраз на сонайском, слишком быстро и потому неразборчиво, но несколько знакомых слов мне уловить удалось. Кажется, речь шла о каком-то договоре, о покупке чего-то. Герцогиня ответила быстро и резко, попросту велев женщине замолчать.

— Прости, — через мгновение повернувшись ко мне, она уже улыбалась, но в глазах плескалась тревога. — Это было невежливо.

— Пустяки, — в свою очередь улыбнулась я, надеясь, что удалось сохранить безмятежное выражение лица.

Выходит, герцогиня не знает, насколько я способна понимать местный язык. И опасается, что при мне прозвучит нечто, для моих ушей не предназначенное. Тогда вдвойне интересно выяснить, о каком это договоре заикнулась сейчас блондинка. И почему вообще именно сейчас, за обедом.

— Ты не возражаешь против послеобеденной прогулки?

— О нет, с удовольствием.

Я подарила герцогине ещё одну улыбку, почти искреннюю. Пожалуй, не рискнула бы первой пригласить её куда-то, где можно будет побеседовать с глазу на глаз, но, видно, она и сама этого хотела. Значит, очень скоро удастся хоть отчасти выяснить отношения.

 

* * *

— Оно тебе подходит. Такое же скромное и мрачное.

Тон герцогини был совершенно ровным, но я всё равно ощутила её раздражение. Ветви яблонь покачивались над нашими головами, сонно шурша на ветру и засыпая сад листвой.

— Скромность украшает девушек, — осторожно отозвалась я.

— Девушек!