Железное сердце Вайолет

Они не приземлились с глухим стуком или даже шлепком. Вместо этого ямы просто внезапно не стало… как те странные переходы во сне, когда человек плывет на корабле, а затем внезапно сидит в библиотеке, без движения между пространством и временем, чтобы переместиться с одного места на другое.

Тетушка, Мот и Нод откатились от Деметрия и вскочили на ноги, с удивлением оглядывая тусклое пространство. Это был коридор с высоким изогнутым каменным потолком и гладким каменным полом. Вдоль стен тянулись бесконечные ряды дверей, каждая из которых была сделана из полированного дерева, с изогнутым верхом и железной ручкой.

— Что это за место? — спросил Деметрий, поднимаясь на ноги.

Мот пожал плечами.

— Предполагается, что это сердце замка, но оно не очень похоже на остальную часть замка. Камень совсем не тот. — Это тоже было правдой. Большая часть замка была сложена из темных камней с закругленными краями, каждый из которых был слегка изъеден временем. Эти камни были на несколько оттенков светлее, с гладкой, блестящей поверхностью и острыми, плотно прилегающими друг к другу краями.

— Возможно, «сердце замка» вовсе не в замке, — задумчиво произнес Нод. — Как суть дела или суть проблемы. Может быть, сердце замка — это то место, где все начинается. — голос Нода звучал отрывисто и мечтательно, — или где кончается, — добавил он.

— Не будь идиотом, Нод, — сказала Тетушка, хотя, как заметил Деметрий, чуть менее настойчиво, чем обычно.

— Но что же нам делать? — спросил Деметрий. — А как мы вернемся? — В конце концов, не было никаких признаков ямы, никаких признаков восходящей шахты, никакого способа узнать, что они пришли откуда-либо, кроме того места, где они были.

— Я думаю, мы пойдем пешком, — сказала Тетушка, делая шаг вперед. — Нашим людям поручено доставить одного из вас в это место, чтобы увидеть Старых Богов, если Ниббас когда-нибудь попытается сбежать из тюрьмы. Видите ли, мы никогда не знали, что может случиться дальше. Истории никогда не касались вопроса о грядущем.

«Отлично, — подумал Деметрий. — Мы обменяли наши жизни на паршивую историю».

Не успел он подумать об этом, как камни под его ногами задрожали и затряслись, а высокие изогнутые потолки начали грохотать и стонать.

— ТЫ ОБМЕНЯЕШЬ НЕ ТОЛЬКО СВОЮ ЖИЗНЬ, МАЛЬЧИК, — прогремел голос из дальнего конца темного коридора.

Тетушка обернулась, лицо ее пылало.

— Что ты сделал? — прошипела она. — Не ставь меня в неловкое положение, Деметрий, или да поможет мне бог, я все сделаю…

— ДОВОЛЬНО, ТЕТУШКА, — снова прогремел голос, и старуха побледнела и замолчала. — ПРИВЕДИ КО МНЕ МАЛЬЧИКА. Я ХОТЕЛ БЫ ВЗГЛЯНУТЬ НА РЕБЕНКА, ОТ КОТОРОГО ТЕПЕРЬ ЗАВИСИТ СУДЬБА МУЛЬТИВСЕЛЕННОЙ. ОДНОГО ИЗ ДВУХ, КАК Я ПОНИМАЮ.

— Да, сэр, — ответила Тетушка, глядя на… ну, ни на что, насколько мог видеть Деметрий. — Мы пытались связаться с принцессой Вайолет, но… — Она запнулась. — Мы потерпели неудачу. — Ее голос дрогнул, а глаза наполнились слезами.

Нод бросился к Тетушке и обнял ее. Он резко повернул голову, словно пытаясь решить… не столько с кем он говорит, сколько где.

— Это был я, Ваше… Ваше Старобожие, — храбро сказал Нод. — Тетушка сделала все, что могла. Это я потерпел неудачу.

— Тише, Нод!

— Я тоже, — твердо сказал Нод, но Деметрий уже не обращал внимания на фамильный смотр на землю. Что-то отвлекло его.

Этот голос — громкий, гулкий, всегда такой важный голос — смеялся. И этот смех заинтриговал Деметрия. Это был тот самый смех, который он слышал тысячу раз, когда рос, — смех, который безудержно вырывался из его рта или рта Вайолет, когда они были совсем маленькими, смех, который он слышал с тех пор от очень маленьких детей в обнесенном стеной городе за пределами замка. Это был радостный, почти головокружительный смех, и совершенно неосознанный.

— НЕ БЕСПОКОЙСЯ О ВАЙОЛЕТ, — со вздохом сказал голос. — ОНА ДЕЛАЕТ ШАГИ, НА КОТОРЫЕ НЕ СПОСОБЕН ДАЖЕ БОГ. ВАЙОЛЕТ ПОЛОЖИТ КОНЕЦ ВСЕМУ, И, ПОЛОЖИВ КОНЕЦ ВСЕМУ, СПАСЕТ ВСЕХ.

Наступило долгое молчание, и смятение, бушевавшее в сердце Деметрия, отразилось на лицах трех его маленьких спутников.

— ЕСЛИ, КОНЕЧНО, ЕЙ ЭТО УДАСТСЯ, — добавил голос широким, взволнованным рокотом.

ГЛАВА 50

В этот самый момент Горный король проводил совершенно несчастный вечер. Было холодно и ветрено, и безжалостный моросящий дождь окатывал лагерь. Война шла не очень хорошо. Несмотря на все приготовления, прошло много поколений с тех пор, как кто-либо испытывал неудобства и ужас битвы, и солдаты Горного короля стонали в своих палатках и дрожали в своих влажных спальниках.

Но Горный король этого не замечал. Не то чтобы он вообще что-то замечал. С тех пор, как он открыл свою единственную настоящую любовь.