Железные души

Проснулся сам. Впервые за долгое время без побудки надсмотрщика, или даже будильника. Какое же это блаженство, полежать на твёрдом, сухом, тёплом полу и только после этого не спеша подняться. Сколько времени прошло, понятия не имею, но мне всё равно. Обратно я не тороплюсь. Надо изучить, что это за подземелье. Вдруг какой-нибудь секретный военный бункер? И найду я здесь чудесную вундервафлю, которой рассею в мелкодисперсную пыль всех проклятых мымгыров. Ну, или хотя бы смогу ошейник снять.

Выход из комнаты не имеет двери. Такой же туннель, как и вход, только повыше. Можно пробираться пригнувшись. Двигаюсь гусиным шагом метров пятьдесят без всяких поворотов и ответвлений. Странный бункер, явно не для людей. Здесь жили змеи?

Наконец, потолок позволяет разогнуть затекшую спину, расправить плечи и встать в полный рост. Одно плохо – передо мной глухая стена. Всё. Дошёл до конца и не видел ни одного бокового коридора. Кажется, с мечтой о супероружии можно проститься. Но выбираться обратно всё равно не хочу. Как подумаю о мымгырах, садисте Эфере с его любимым кнутом, о ведре и бесконечных однообразных движениях, сразу руки опускаются.

А с другой стороны, здесь меня, похоже, ждёт банальная смерть от голода. Одной водой сыт не будешь. Тут даже крыс нет!

До последней стены меньше метра, и всё, можно разворачиваться. Исследователь… Небось, местные уже давно в этом подвале каждый уголок прошерстили и ничего интересного не нашли, потому и забросили. Делаю последний шаг.

Плита подо мной резко уходит вниз, живот, наоборот, мгновенно подпрыгивает к самым ключицам, я делаю глубокий вдох и пытаюсь выпрыгнуть, но поздно – руки упираются в гладкий гранит. Я быстро, но без особого ускорения, опускаюсь. Как на лифте.

Спуск длится минут пять. Я уже успокоился, пульс пришёл в норму, кишки встали на место. Я даже понемногу осмотрел движущуюся плиту. Ничего интересного, обычный кусок гранита. Наконец, мой лифт резко останавливается, наклоняется и вдруг совершенно по-собачьи встряхивается. Я валюсь в какую-то – мягкую, но колючую кучу. Плита торжествующе вздымается обратно.

А я печально смотрю ей вслед. С одной стороны, приятно, что не всё осмотрел и надежды найти гору ништяков снова обретают жизнь. А с другой… Где я?

Медленно, высоко поднимая босые ноги, иду вдоль стеночки по колено в тонкой сухой пыли. Сверху лежат какие-то гораздо более крупные куски. При ближайшем рассмотрении пыль оказывается пеплом, а куски делятся на обрывки мелких шкурок и соответствующие им по размеру кости. В руку попался даже пяток черепов. На первый взгляд, чуть меньше кошачьих. Кладбище домашних животных? Или, скорее, крематорий. Вверху панихиды проводили, затем лифт торжественно, под дружный плач, опускал тушку сюда, а здесь уже работала температура. Но! Образовывался пепел. А значит, должен быть и зольник, откуда его выгребали. И если он окажется по размеру подходящим, я смогу выбраться.

Что отверстие находится внизу, понятно и сгоревшим здесь животным, так что начинаю ощупывать стену на высоте коленей и ниже. Кстати, а почему тогда в этой печке столько шерсти, костей и прочих отходов? Да и великовата печь для одной кошки или собаки. Лошадей тут тоже жгли?

С этими мыслями я нахожу квадратную металлическую дверцу со стороной примерно полметра, закрытую на простейший поворотный засов. Ура, изнутри его можно провернуть. Наверное… Потому что я уже сорвал все отросшие в рабском плену ногти, но сдвинул железную собачку всего миллиметров на семь.

Ковыряюсь ещё, пока в сердце не рождается глухая, ноющая ненависть. Да что же такое? Я, можно сказать, в шаге от выхода и вот такое вот мне здрасьте? Тоже мне, форт Боярд. Судорожно разгребаю пепел и кости, плюхаюсь на отощавшую за эти дни задницу, и начинаю лупить в дверцу пятками. Грохот стоит такой, что слышно, наверное, в президентском чуме Мымрога. Ну, ничего. Зато я сейчас… вот, кажется, уже прогибается… Ещё! Эх! Дыхания не хватает, я откидываюсь на мягкую и колкую кучу сзади. Фиг вам. Индейская национальная изба. Какой дурак делает бронированные печные заслонки?

В глазах от напряжения мелькают белые круги, поэтому я не сразу замечаю привидение. Оно спокойно вплывает в печь сквозь стену, вызывая у меня мгновенную вспышку зависти. Вот уж кого никакие двери не удержат.

Но чувство быстро меняется. От привидения веет ужасом. Я даже боюсь рассмотреть его форму. Вижу лишь белый расплывчатый силуэт, и то краем глаза, потому что смотреть на источник этого иррационального, пещерного страха невозможно. В груди сам собой рождается крик, непонятно, откуда берутся силы, но я одним ударом обеих ног сношу на фиг дверцу, продолжением движения выскальзываю наружу… и вижу, как следом за мной из печи медленно и величественно выплывает призрак.

Я пришёл в себя через секунду, а может, и целую минуту. Очнулся, когда стоял, скрючившись, рефлекторно защищая самую уязвимую часть – живот и «окрестности». И орал в голос так, что могла умереть от зависти любая пожарная сирена.