Железные Лавры

- У графа Ротари, еще не покойного в тот час последнего удара, смог же.

- Так стены не поплыли тогда! – изумился бард.

- Едва не поплыли, - уточнил я. – Еще миг гортанной дрожи в тебе – и поплыли бы. Ты, славный бард Турвар Си Неус, вовремя взнуздал гортань тогда. А то нужно было, чтобы предварить убийцу, верно же? Завтра никто из стены выпрыгивать не станет. Убийцы еще не дозрели на своей бесплодной смоковнице, они ждут своего времени года – когда царица сделает выбор, примет решение. Сделай милость – устрой не целое чудо, а половинку. То ведь еще труднее, нежели целое. Будет тебе каким новым подвигом гордиться хоть пред самим собой.

Бард воззрился на меня двумя янтарями, в коих застыло по скрючившейся осе.

- Ох, и долго ждать ярлу невесты из дочерей императора! – вновь усмехнулся и колыхнул своими врановыми крыльями бард.

- Отчего же? – вопросил я, им в ответ умело сбитый с толку.

- Когда ж от тебя, Йохан, дочерей дождешься? – обрубил бард наш разговор словами, опасней некуда, дав понять, что готов исполнить мой план. – И чем затыкать уши-то станете?

Еще полкруга в водовороте – и успей схватиться за корягу! Последняя миссия больше всего беспокоила. Десять речей вместо демосфеновских камешков во рту перекатал, пока достиг воинского квартала Дворца. Начальник стражей-спафариев был на посту, а он тоже знал меня с отрочества – тут же признал из дали сумрачного коридора, так что сверкать ему в глаза медальоном, открывавшем любые пути, кроме врат райских, не понадобилось.

- Тебя, Иоанн, издали по походке разом признаешь во всякой тьме, - сказал он. – Легок на мелком скаку, как кузнечик новорожденный.

- Куда дана-великана заточили? – вопросил его по важному делу.

- Его заточишь, - ухмыльнулся Тит Кеос. – Заточи-ка волчину в поясной кошель! Благо, что спит, как хмельной после мёда, хотя мёда не просит.

И указал на нужную дверь.

Ярл Рёрик Сивоглазый либо крушил крепости и царства, либо спал. Либо побеждал чудовищ, либо с любимым мечом Хлодуром в обнимку видел про них сны. Такова была его благородная планида истинного льва, ведь и лев либо принимает добычу пустыни, либо спит с ней, добычей, в утробе, видя во сне добычу грядущую, а порой и оглашает пустыню рёвом, предупреждая всех кругом до самых окоёмов вселенной, что сон его никому не подает надежды на послабление жизни.

Ярл чуть приподнялся на ложе, когда подошел я к нему почти вплотную. Но любая его бездвижность была опаснее его руки, лежащей на рукояти Хлодура. Глаза его посмотрели на меня теперь снизу двумя стылыми озерцами без дна и тревог.

- Да ты никак прикидывался жрецом в чужой земле, - отнюдь не с усмешкой сказал он, глядя на меня с ложа. – В лазутчиках там сновал?

- Обидел в первый раз, славный ярл, - отвечал ему, хотя никакой обиды не испытал, и добавил едва ли не Карловым гласом: – Посему прощаю.

Наперед знал, что и ярл не обидится, ибо такого греховного дара не имел, потому и позволил себе с ним Карлов глас.

- С новостями пришел, раз не поленился будить, - сказал ярл.

- Новости ожидаемые, потому не шумные пока, - отвечал ему с облегчением, ибо раз он сам о них спросил, значит, легче примет всякий безумный замысел, безумнее уже прогоревшего. – Быть, наверно, тебе, славный ярл, императором, но не в сей час и не сразу.

- Не тороплюсь. Большую добычу второпях не берут, - еще больше обрадовал меня ярл.

- Но есть добрая весть: завтра суждено тебе, славный ярл, войти в новую баснословную и всесветную вису, - коварно, но честно посулил ему, не надеясь, однако, на то, что он тотчас воспламенится жаждой новой славы.

Так и вышло. Шмыгнул ярл носом, сплюнул заспанное горловое бельмо на мраморный пол.

- От тебя, славный ярл, могут зависеть добрые сроки, - прорёк ему уже тайное.

Ярл приподнял бровь – и я воспользовался тем его грозным трудом: потянулся устами к его уху с превеликой осторожностью, как когда-то на берегу, когда нашел его при водах и волках.

- Добрые сроки царствования, а, может, и самой жизни нашей властительницы Ирины, - выдохнул ему в левое ухо слова, прибереженные на раздуваемых углях своего самоличного заговора.

- Жизнь и меч со мною, - умным, хоть и рокочущим шепотом принял мой замысел ярл.

Сердце во мне забилось перестуком. Едва совладал с ним прежде, чем повелеть непосильное.

- В том-то и притча, что придется без меча, славный ярл. Только тогда толк выйдет ожидаемый – и награда впереди будет ждать немыслимая. Без меча Хлодура, - повторил ему и немного отстранился. – А меч, если принимаешь, славный ярл, проложенное мною во славу твою грядущее, прошу передать мне тотчас на временное подержание.

Не шелохнулся ярл. Сивые озерца предо мною как бы подернулись на миг первым осенним ледком прозрачней самой воды, чтобы сразу же и растаять.