Железные Люди в Стальных Кораблях

– Хахаха! – рассмеялся Корниш. – Это вы трус, капитан Редширт! Вы жалкий расист, поэтому до смерти боитесь опозориться и продемонстрировать свою слабость перед людьми другой расы! А я не расист. Мне наплевать. Я не считаю, что наши корейские союзники принадлежат к неполноценной расе, и поэтому не собираюсь лезть из кожи вон, дабы доказать свою "сверхчеловечность". Я и так знаю, чего я стою!

– Два! – заорал преторианский капитан. – Два фальшивых дублона!!!

Никто не успел спросить – почему именно "два".

– Прекратите, немедленно прекратите, господа! – вмешался полковник Кэнди. – Неважно, как мы к этому относится. Когда придет время, я надеюсь, что каждый из нас честно исполнит свой долг.

Возражений не последовало.

– Когда придет время, – пробормотал в наступившей тишине Беллоди.

– А сколько у нас осталось времени? – в тон ему спросил сержант Пропп.

– Чуть больше шестнадцати часов, – спохватился Джеймс Хеллборн. – И нам еще столько предстоит сделать!

– Мы должны начать немедленно, дамы и господа, – поднялся надпоручик Тай Кван До. – Иначе просто не успеем. Дело и место найдется для всех, поверьте. Даже для тех, кто не желает участвовать в самоубийстве.

– Аминь, – отозвался Хеллборн.

– Угадай, кто придет на завтрак? – задумчиво пробормотал капитан Гордон.

Глава 12. Последнее лекарство – огонь

Линкор был грациозен и грандиозен одновременно. Бинокль, поднесенный к глазам Хеллборна, был вынужден описать дугу в сто десять градусов минимум, прежде чем владелец глаз смог рассмотреть корабль от носа и до кормы.

– Что скажешь, "молодая школа"? – повернулся Джеймс к Беллоди.

– Два снаряда, – Беллоди сжал кулаки, – всего два снаряда к мой старой "Фрейдис" – и я отправлю эту сволочь на дно!

– В другой раз, Реджи, – вздохнул Хеллборн.

– "Шарль де Костер". Линкор из серии "Классик", – принялся бубнить за спиной мичман Монтуори. – Заложен в 1934м, спущен на воду в 1937м. Водоизмещение…

– Достаточно, мичман, – оборвал горячего итальянца альбионский офицер. – Эти цифры всегда наводили на меня тоску.

" Хотя работа разведчика по прежнему заключается в их сборе".

– Главный калибр – 250 мм, – не успокоился итальянец.

– Синиор Монтуори, я же вежливо прошу, – слегка повысил голос Хеллборн.

Они стояли на северном берегу острова – там, где находилась "официальная" пристань. Никакой пристани, разумеется, не было, все тот же песчаный пляж с пальмами. Но пленные виксы рассказали, что именно здесь причаливали плоскобаржи, доставившие их (виксов) на остров. Одна из плоскобарж, полусгоревшая (несчастный случай с мотором), попрежнему лежала на берегу. Остальные были бережно собраны и отправлены кудато на китайский фронт.

"Шарль де Костер" не собирался подходить к берегу ближе, чем на два километра. Бинокль помог Хеллборну увидеть, что бенилюксеры спускают шлюпки… то есть не шлюпки, а катера… нет, это были не катера.

–  Les pigeons, – пробормотал ктото из союзных офицеров.

Джеймс Хеллборн тем временем мысленно вернулся почти на сутки назад.

Секретное сообщение, отправленное из штаба Грандадмирала ВИФ и принятое подконтрольными связистами, было разделено на две части, гласившие:

"1.  Ожидаемый вами транспорт уничтожен в порту вражеской субмариной. Ожидайте новый через 10 дней.

2.  Завтра около 10.00. к острову прибудет вице флагман Бенилюкса адмирал Ян Питер ван дер Капеллен. Обеспечить достойный прием".

Им пришлось тяжело поработать в отведенные часы. И они успели. Кажется.

Ктото из младших офицеров громко зевнул. Джеймсу очень хотелось последовать его примеру, но он сдержался. Если бы не жалкий часок сна перед рассветом, он бы вообще отключился. Еще этот проклятый климат.

" Терпи, солдат. Ничего не поделаешь война, – не удержался от издевки внутренний голос. – Ах, да, на складе еще полно пафоса!"

Катера – нет, не катера – две бронированные амфибии приближались к берегу. Вода бурлила (как и положено), флаги развевались.

– Это "СтеркеПир", – снова завел свою песенку мичман Монтуори. – Модель 1938 года…

Но на этот раз Хеллборн совершенно случайно знал, что ему ответить. Он уже встречал такую машину в Англии, в тренировочном лагере Северной миссии Содружества, перед Гренландским десантом.

– Это всего лишь "Тритоне" 1935 года, – заявил Джеймс. – Ваш дуче продал фризам лицензию.

– Наш дуче велик, – итальянец, кажется, обиделся, – но даже он не мог предвидеть эту войну. По крайней мере, мы знаем сильные и слабые стороны этой машины. Мы знаем, как с ней бороться.

– Аминь, – не стал спорить альбионец.

Амфибии приблизились. На них попрежнему развевались красные флаги, где соседствовали белые полумесяцы и золотые буквы I.H.S.

"Какая очаровательная шизофрения", – подумал Хеллборн.