Железный герцог

Веллингтон предпочитал трезвый расчет риску, грамотную оборону – непродуманному наступлению. Всё так. Но Асаи… Он атаковал практически сходу, он рисковал так, как больше никогда в жизни. Есть и ещё одна причина, по которой он навсегда запомнил эту битву, сейчас вы поймете, какая.

Два маратхских орла, как их называли, Даулат Рао Шинде и раджа Берара, сумели объединиться и представляли собой серьезную угрозу. Сильные армии, иностранных советников – едва ли не больше, чем у покойного Типу Султана. Причем это не только французы. Маратхи охотно принимали на службу авантюристов, людей, повоевавших в самых разных армиях, в том числе и в английской. И у маратхов была артиллерия! Довольно неплохая, а руководили ей как раз иностранцы.

Шинде и раджа Берара собирались пойти на Хайдарабад, чего нельзя было допустить ни в коем случае. Артур Уэлсли вышел навстречу противнику и 23 сентября 1803 года у деревни Асаи увидел всю армию маратхов. Огромную, растянувшуюся в линию в 11 с лишним километров!

У генерала Уэлсли – меньше десяти тысяч солдат. Всех! Включая и кавалерию, и «туземную пехоту». Примерно четыре с половиной тысячи – отличные солдаты. Батальоны шотландских горцев и мадрасские сипаи. На них он и рассчитывает в первую очередь. Ещё – семнадцать орудий.

У маратхов – больше сорока тысяч солдат! Большинство, конечно, иррегулярная конница, но какой значительный перевес в силах! И сто пушек!

Маратхские вожди, уверенные в победе, отъехали в тыл отдыхать, поручив общее руководство войсками выходцу из Ганновера, полковнику Польману, ранее служившему в армии Ост-Индской компании.

Артур Уэлсли решил атаковать многократно превосходящего его в численности противника. Сразу ударить по пехоте, самым боеспособным частям. Рядом с деревушкой протекала река, не очень глубокая, но трудная для переправы. Маратхи полагали, что с этой стороны нападение не последует.

«…Ярассматривал в подзорную трубу берега и заметил, что совсем рядом с Асаи есть ещё одна, совсем маленькая деревушка. А напротив, на другом берегу, просто стоят несколько домов. Тогда я сказал себе – люди ведь не станут строить дома по обоим берегам, если между ними нет средства сообщения. Значит, скорее всего, там есть брод. Я направил туда войска – ине ошибся».

Так Веллингтон рассказывал о начале сражения своему другу Дж. Крокеру годы спустя.

Эффект неожиданности – на войне дело важнейшее. Иррегулярные части так и вовсе сразу приходят в полное расстройство. Однако генерал Уэлсли имел дело ещё и с опытными иностранными офицерами, так что победа далась ему нелегко. Генералу приходилось находиться в самой гуще событий, мгновенно принимать решения, под ним было убито две лошади…

Асаи оказалось самым кровавым из всех сражений, которые ему довелось дать. Англичане потеряли убитыми и ранеными почти треть солдат и офицеров! С точки зрения пропорций ни одна из битв Веллингтона рядом не стояла. В дальнейшем герцог будет говорить о сражениях: «Да это хуже Асаи!» Критерий…

Он одержал первую из самых значимых своих побед. Асаи – его Тулон. Он получил известность, о нем узнал даже Бонапарт, который так и будет его с тех пор называть сипайским генералом.

«Сипайский генерал»? Пусть так. Веллингтон однажды сказал, что «в военном деле я не узнал много нового с тех пор, как вернулся из Индии». Это не совсем так, но надо признать, что именно Индия во многом сформировала его как полководца.

Несчастный эпизод под Серингапатамом раз и навсегда научил его вступать в бой только хорошо подготовленным. С тех самых пор он никогда не начинал сражения, не имея достаточного количества разведданных. И никогда не жалел времени на то, чтобы получить как можно больше информации.

В Индии он приобрел черту, которая отличает его от многих полководцев того времени. Даже Наполеон не уделял такого внимания вопросам коммуникаций, снабжения, повседневной жизни своих солдат. Он внимательно следил за тем, чтобы они вовремя получали жалованье, были обуты, одеты и накормлены. Мало кому солдаты доверяли так, как Веллингтону. «Сделает всё, как надо». Простая, но какая показательная похвала! Она не о геройстве, а о том, что он не будет понапрасну рисковать их жизнями.

Из индийского опыта Веллингтон извлек урок. Хочешь, чтобы было хорошо, сделай всё сам. Герцога будут упрекать в том, что он ограничивал инициативу своих генералов, что всё замыкал на себе. Правда. Но, учитывая фантастическую работоспособность Веллингтона, его дисциплинированность, так ли уж это плохо?