Железный волк

Броддмар повернулся к ней спиной и вылетел на улицу.

Савиль аккуратно свернул костюм и опустил его в льняной мешок.

– Можешь заплатить, когда получишь меха для крови, – сказал он. – А если тебе потребуется обувь, могу порекомендовать Кастора прямо через дорогу. Пара красных сапог до колена очень подойдут, и я продам ему кожу, которую мы использовали, по хорошей цене. Подумай об этом до нашей следующей встречи, – он улыбнулся ей во всё лицо.

Юва поблагодарила и развернулась, чтобы уйти, но тут ей на глаза попался деревянный манекен в чёрном костюме: облегающем горло, узком в талии, с капюшоном.

Савиль подошёл, встал рядом с ней и пощупал материал.

– У тебя хороший вкус. На вид очень простой, но качество превосходное. Мы шьём такие с тех пор, как я был мальчишкой. Потрогай ткань! Мягкая, приятная, но очень прочная. Это подарок? Какой размер? – спросил он, многозначительно улыбаясь.

Размер? Дьявольский. Семисотлетний и бессмертный размер.

– Я не знаю, – пробормотала она. – Чуть больше Броддмара?

Савиль достал с полки чёрный костюм и показал Юве.

– Думаю, вот этот.

– Да… Спасибо.

Что ты такое творишь, Юва?

– Превосходно! – Савиль вновь скользнул за прилавок и привычными движениями сложил костюм. – Тогда я включаю его в счёт и могу гарантировать, что грядёт сватовство, – он подмигнул, протягивая ей костюм.

Сватовство?

Мысль показалась совершенно смехотворной, но слово опасно приклеилось к сердцу. Юва положила костюм в мешок и вышла к Броддмару, который ждал её под вывеской магазина Савиля. Вывеской служили громадные чёрные ножницы, которые отстригли бы ему голову, если бы упали.

Броддмар без промедления набросился на неё.

– От того, что ты платишь сама, правила не меняются. Это не даёт тебе права поступать так, как хочешь ты.

Он хочет обуздать меня. Неужели он защищает долговечных?

Юва подавила злость и спокойно ответила:

– Вардари убили мою семью, а ты бесишься от того, что мне пришлось застрелить одного из них? На чьей ты стороне, Броддмар?

Броддмар помотал головой и отвязал Скарра от фонарного столба.

– Юва, я знаю, что тебе довелось пережить, и не виню тебя за ярость. Но ты можешь с тем же успехом сражаться с туманом! Ты бредёшь вслепую, и это будет стоить тебе жизни!

Юва повернулась к нему спиной и пошла. Он крикнул и побежал за ней, но если заговорить с ним сейчас, то можно ляпнуть что-нибудь, о чём потом придётся жалеть.

Она перешла Круговую улицу и зашла в продовольственные ряды, в прохладный лабиринт подземных ходов, прорезавших Королевский холм. Вряд ли Броддмар заявится сюда с волком. В тоннелях, насколько хватало туманного света мёртвого дерева, было полно лавок и людей. Каменные стены отражали звук, и каждый разговор становился частью непрекращающегося эха.

– Юва!

Её имя песней заметалось от стены к стене. Броддмар настиг её в узком коридоре с сырными лавками и схватил за руку.

– Юфа, я пытаюсь защитить тебя!

Юва подошла вплотную к Броддмару, подняла голову и уставилась на беззубую челюсть, которой наградил его отец – эта челюсть коверкала её имя, когда он волновался.

– Меня? Ты пытаешься защитить себя, потому что ты работаешь на них! – она огляделась по сторонам и понизила голос. Теперь она шипела, как кошка. – Ты убиваешь больных волчьей хворью для долговечных! Ты хуже их, ты подчищаешь за ними, помогаешь избавиться от отходов употребления крови, которую они же и распространяют, и ты просто жалок! Тебе должно быть стыдно!

Лицо Броддмара совершенно застыло. Он был потрясён тем, что она знала.

Это правда…

Юва вырвалась и пошла дальше. Если бы она осталась стоять, она бы набросилась на него. Сырный тоннель вёл в рыбный зал. Она слышала голос Броддмара у себя за спиной.

– Вардари – не разбойники с большой дороги, Юва. Такие люди, как мы, не могут с ними бороться. Их можно найти в Банке Наклы, в городском совете, в Страже врат и даже в Совете королевы! Ты не можешь вести честную борьбу, о которой мечтаешь, и не можешь сражаться со всеми за то, что сделал один! Поверь мне, Юва!

– Почему? Почему, Гаула тебя забери, я должна верить тебе, Броддмар? – спросила она, не оборачиваясь.

– Потому что я был одним из них!

Юва остановилась. Шум отошёл куда-то на задний план, как будто Юва погружалась в пучину. Мимо проходили люди, на ком-то были окровавленные передники, вокруг лежала дохлая рыба. Ледяные лохани с угрём, кальмаром и икрой, так похожей на меленькие кровавые жемчужины.

Она повернулась к Броддмару и уставилась на него, но не смогла найти ни одного слова.

Он развёл руками.

– Потому что я был одним из них, – повторил он слабое эхо своих же слов.

Лжец. Предатель. На её языке вертелись острые слова.

– Был? – спросила она.

Она смогла сформулировать только такой вопрос. Человек либо живёт вечно, либо не живёт – так что он имел в виду? А Броддмар точно не вардари: с годами он определённо старел.

Он потёр рукой лоб и зажмурился на мгновение.