Железный замок

- Тише ты! – тут же нахмурился усатый. - Разговорился он. Перед тобой, что ли, отвечать? Ты не знаешь, что тут было и что с нашими делали, кто отказывался стрелять!.. Выпусти! – уже не попросил, а потребовал он. - Выпусти, тогда и ответим за всё. Но не перед тобой, сопляком, а перед трибуналом ответим!

- Ах ты гниль, - на глаза Табаса словно упала красная пелена. Подумать только, этот кусок дерьма, своими руками перебивший тысячи соотечественников, разгромивший линию обороны и обрекший на разграбление десятки городов и деревень, ещё смеет оскорблять и что-то требовать.

- Да я!.. - ладонь сама собой нащупала автомат, но Ибар вовремя остановил напарника.

- Остынь, - прошептал он и повернулся к пленным солдатам Первого Артиллерийского. - Никто вас выпускать не будет. Пусть ваши новые друзья вам трибунал устраивают, если ещё помнят это слово.

- Если не выпустишь, - нагло сказал усатый, - то и сам живой не уйдёшь. Мы тут сейчас с ребятами такой шум поднимем, все чумазые сбегутся. А нам за это даже послабление будет.

- Послабление? – переспросил Ибар и добавил презрительно. - Ну ты и скотина… Какая же ты… Ар-р! – лицо наёмника перекосило. - Если ты издашь хоть один звук, падаль, - Ибар вплотную приблизился к окну, прорезанному в борту фуры, - то я найду способ тебя убить. Мучительно. Так что ты будешь сидеть молча и тихо, пока мы не свалим! – в голосе Ибара снова послышались рычаще-зверские нотки, внушавшие страх. Если бы наёмник говорил всё это Табасу, то он бы ни на миг не усомнился в правдивости этих угроз.

Ибар отошёл назад, подхватил почти полную канистру и, не спуская глаз с усача, который молчал, словно загипнотизированный, сделал несколько шагов назад. Топливо начало разливаться по песку большой тёмной лужей.

Табас уже развернулся и вместе с напарником потрусил к машине, как вдруг услышал из фуры крик и свист:

- Сюда! – кричал кто-то внутри тонким молодым голосом. - Сюда! Враги! Подъём!

Табас перевёл взгляд на лагерь и увидел в неровном свете костров, что лежавшие на песке комья спальных мешков зашевелились.

- Бегом! – прорычал Ибар и, бросив канистру, вприпрыжку помчался к пикапу, слыша, как за спиной к одному крикуну присоединяются остальные. Вскоре вопили все, и голоса в тихом предрассветном воздухе разносились далеко, так что угроза усатого артиллериста приманить сюда всех окрестных дикарей была вполне выполнима.

- За руль! – рявкнул наёмник, запрыгивая в кузов.

Табас уселся на место водителя, замечая, что лагерь потихоньку оживает: из палаток уже высунулись лохматые головы, другие дикари лихорадочно расстёгивали спальники и пытались выбраться наружу.

Пикап завёлся только с третьей попытки, заставив юношу понервничать и покрыться холодным потом, зато потом мощная машина, взревев двигателем, с пробуксовкой рванулась с места и понесла двух диверсантов прочь.

Табас решил проехать кратчайшим путём и помчался к трассе прямо через лагерь. В свете костров метались тени людей, слышались первые выстрелы – неприцельные, не наносившие никакого вреда.

- Ты что творишь? – заорал сидевший в кузове Ибар. - Угробить нас захотел? – он резанул по темноте длинной очередью, но попал или нет было непонятно, поскольку Табас, вцепившийся в руль так, что в нём, наверное, остались вмятины, смотрел только вперёд. Он на полном ходу проехал через костёр, рассыпавший вокруг сноп ярких искр, раздавил чью-то палатку, отозвавшуюся ужасающим воплем, на полном ходу, ощущая всем телом, как трясётся машина, миновал каменистый участок земли и в клубах поднятой пыли вырвался на трассу. Позади раздавались гортанные команды, трассирующие очереди взбивали фонтанчиками землю возле колёс машины и свистели над крышей. Ибар лязгал и гремел чем-то в кузове.

- Останови! – закричал он, когда Табас собрался снова вдавить педаль в пол и оставить лагерь дикарей за спиной, - Боком развернись и останови!

Табас выполнил команду, заложив вираж настолько резкий, что машина едва не перевернулась. Он подчинялся автоматически, хотя внутри сжимался от осознания того, что сейчас дикари добегут до своих машин и…

- Помогай! Живее! – как Ибар не выпал из кузова при таком крутом повороте осталось загадкой. Сзади по-прежнему доносился целый букет звуков, состоявший, в основном, из человеческих голосов, металлического лязга и автоматной трескотни.

Юноша выкатился из машины и тут же запрыгнул в кузов, где Ибар колдовал над ракетной установкой. У его ног лежал металлический цинковый ящик, заполненный обрезками труб с приваренными к ним грубыми стабилизаторами.

- Давай! – Ибар торопливо прикручивал взрыватели.

- Машины! – Табас из-за паники потерял способность связно выражаться. - Погоня!

- Шины порезал! – точно так же, дёргано и громко, отозвался Ибар и сунул ему в руки начинённую взрывчаткой трубку.