Железный занавес. Подавление Восточной Европы (1944–1956)

У Теван было собственное жилье, что в те времена было редкостью. «На объекте имелось общежитие для инженеров, но поскольку все они были мужчинами, мне выделили отдельную комнату в недостроенном здании, — рассказывает она. — Штукатурки на стенах не было, а в комнате было настолько сыро, что спать приходилось в одежде, которая к утру промокала насквозь». Но здесь были и явные плюсы: водопровод, канализация и маленькая кухня, а кроме того, Теван жила одна. Хотя она не призналась в этом Коллар, ее жених тогда был в тюрьме, попав туда с десятками других людей, которых арестовали после завершения суда над Райком. Она пригласила Коллар к себе, и две женщины жили вместе до тех пор, пока Коллар через год не вышла замуж.

Эти месяцы кажутся Коллар самым счастливым временем в ее жизни. Когда мы встретились в 2009 году, она с глубочайшей ностальгией вспоминала свои первые годы на стройплощадке сталелитейного завода. Как и Теван, девушка сразу же присоединилась к первой полностью женской строительной бригаде Сталинвароша, что считалось большой честью. С помпой приступив к работе 8 марта, в Международный женский день, бригада трудилась с переменным успехом. Хотя класть настенную и напольную плитку было занятием, вполне подходящим для женщин, заливка бетона, по словам Теван, «давалась тяжелее, в особенности при отсутствии необходимого оборудования… это было физически трудно, хотя энтузиазма у нас хватало». Поскольку за успехами бригады пристально следили средства массовой информации, коллектив не мог позволить себе провал: когда у женщин возникали проблемы со своевременным завершением работ, одна из мужских бригад тайком помогала им выполнить план в срок.

Хотя ее бригада работала с раннего утра до позднего вечера, Коллар активно занималась делами своей ячейки Лиги рабочей молодежи. По ее словам, она «делала добровольную работу, участвовала в общественных кампаниях, распространяла облигации государственного займа „в защиту мира“». Она выступала наставницей новичков, бегала на танцы, помогала ставить пьесы и организовывать концерты: «Людям нужна была общественная жизнь. Ведь мы социальные существа, нуждающиеся в других». Узнав, что Лига рабочей молодежи собирается направить делегацию на международный молодежный фестиваль в Берлине, она зашла к Элеку Хорвату, отвечавшему на заводе за работу с молодежью и возглавлявшему отборочный комитет. Они столкнулись на лестнице (она нашла его поразительно привлекательным молодым человеком), и Коллар попросила включить ее в состав делегации.

Но в этой просьбе ей было отказано. Позже Хорват признался ей, что он не захотел отправлять молодую работницу в Берлин, так как боялся, что она «может встретить там кого-нибудь». Он безоглядно влюбился в девушку, и через несколько месяцев они поженились. Гражданская церемония, происходившая в только что выстроенном бюро регистрации браков, была простой, «без особых нарядов», а Теван выступила свидетельницей. Невеста опоздала, поскольку наводила порядок в однокомнатной квартирке, которую молодожены днем ранее получили от городских властей. Фотоснимки не делались, потому что не было фотографов. После бракосочетания гости пошли в ресторан, а утром в понедельник все были на работе[1091].

В период возведения громадный металлургический комбинат, с которым были связаны ранние этапы жизни и карьеры Коллар, Теван и Хорвата, был крупнейшей и наиболее амбициозной промышленной стройкой в Венгрии. Все детали и нюансы этого проекта были предельно политизированными и с самого начала формировались под влиянием советских рекомендаций и при непосредственном советском участии. Проект был задуман на встрече между венгерскими и советскими чиновниками, состоявшейся в Москве в 1949 году. Расположение будущего предприятия также определялось совместно: Мохач первоначально выбрали из-за удобства транспортной схемы и качества тамошнего грунта, но после ссоры СССР с Югославией место строительства оказалось в опасной близости от границы. Как заявил Матьяш Ракоши на заседании венгерского политбюро партии в декабре 1949 года, новая площадка на берегу Дуная была в некоторых отношениях менее приспособленной, а песчаный грунт затруднял строительные работы, но тем не менее она была ближе к Будапешту и дальше от Тито.

Как только место было определено, реализация проекта пошла стахановскими темпами: строительство начали еще до завершения всех этапов планирования. На первых порах до возведения жилья не доходили руки, и поэтому рабочие, подобно Коллар, жили в палатках и примитивных бараках. Штукатурить стены новых квартир тоже было некогда. Чтобы строительство не останавливалось и в выходные дни, на стройку в порядке «воскресной помощи» доставляли рабочих с близлежащих коллективных ферм. С наступлением темноты работа ночной смены продолжалась при прожекторах. Летом на стройку приезжали молодежные отряды со всей страны[1092].