Желтая жена

Ведро было тяжелым. Дотащив его до подножия лестницы, я плеснула немного воды на вспотевший лоб и начала взбираться по ступеням. Зловоние ударило в нос, едва я приоткрыла чердачную дверь. Стараясь не дышать глубоко, я переступила порог и зажгла свечу.

Эссекс лежал на полу, сжимая в кулаке тонкую брошюрку, которую я оставила ему при первом нашем свидании. Я знала, он не умеет читать, но надеялась, что в мое отсутствие сборник церковных песнопений приносил узнику некоторое облегчение.

– Извини, что доставляю тебе столько беспокойства, – прошептал он.

Я поставила ведро на пол и выудила из потайных карманов два свертка. Затем склонилась над Эссексом и взяла его под локоть:

– Давай помогу тебе подняться.

Удостоверившись, что он твердо стоит на ногах, я достала ножницы и начала срезать с него грязные обноски, поскольку из-за кандалов и наручников снять их иначе было невозможно.

– Ты не обязана заниматься этим, – сказал Эссекс.

– Стой спокойно, – скомандовала я, стараясь дышать ртом.

Вокруг с жужжанием вились мухи, нас атаковали полчища москитов, приходилось то и дело отбиваться от них. Оставалось надеяться, что нечистоты в камере не привлекли более крупных паразитов. Стягивая с Эссекса засаленную рубашку, я с облегчением обнаружила, что ткань не прилипает к ранам. Напротив: ссадины покрылись струпьями и начали затягиваться, новых признаков нагноения также заметно не было. Изучив шрамы на спине Эссекса, я велела ему повернуться. Несмотря на ужасные условия и плохое питание, он, как и прежде, выглядел мускулистым и сильным: широкая грудь, крепкие плечи, упругий живот. Рука с ножницами дрогнула, когда я взялась срезать брюки. Вскоре решимость окончательно покинула меня, и я поспешила отвести взгляд.

Изнутри брюки были облеплены засохшими нечистотами. Мне приходилось бороться с рвотными позывами, пока я стягивала грязную ткань. Эссекс ссутулился, закрывая гениталии скованными руками. Теперь, если не считать слабой попытки прикрыться, он стоял передо мной обнаженный. Грязные лохмотья я собрала в кучу и вынесла за дверь.

– Зачем ты делаешь это? – прошептал Эссекс.

– Прости, что долго не приходила к тебе, – сказала я вместо ответа.

– Я заставил тебя страдать.

– Это меня не оправдывает.

Смочив в воде тряпку, я щедро намылила ее щелочным мылом и начала обмывать Эссекса. Он вздрогнул и поежился.

– Извини, вода холодная, – сказала я. – Но идти на кухню и греть ее слишком рискованно.

Я обтерла плечи и грудь Эссекса, а затем осторожно провела влажной тканью по его израненной спине. Он расслабился под моими прикосновениями, во мне же каждое касание откликалось мучительным томлением. Я протянула тряпку Эссексу и жестом показала, чтобы он сам вымыл нижнюю часть туловища.

Но он отрицательно качнул головой и вернул тряпку мне. Я слышала его участившееся дыхание и чувствовала, как колотится у меня сердце. Опустившись на корточки, я стала мыть возлюбленного. В какой-то момент он запрокинул голову и испустил глубокий протяжный вздох, от которого меня бросило в жар. Я старалась не обращать внимания на набухшие соски, плотно обтянутые тонкой блузкой. Намылив живот и бедра Эссекса, я смыла пену водой, а остатки вылила ему на ноги. Видно было, как сильно отекли у него схваченные кандалами лодыжки.

– Больно, наверное? – спросила я.

– Я соскучился по тебе, Фиби… – Он приблизился ко мне, а в следующее мгновение наши губы слились в поцелуе. Я прильнула к его обнаженному телу, мы жадно целовались, еще и еще. Я чувствовала, как в ответ на его возбуждение разгорается моя страсть – то самое желание, которое я когда-то испытывала, лежа рядом с Эссексом на сеновале в конюшне, и которое однажды взяло верх над моей осторожностью и здравым смыслом. Годы, проведенные в разлуке, ничуть не притупили наших чувств. Я подобрала подол юбки и уперлась ладонями в стену. Эссекс перекинул скованные руки мне через голову, крепко обхватил за талию и вошел в меня. Мы подходили друг другу, словно два кусочка мозаики. Цепи на его кандалах позвякивали в такт нашим движениям.

– Я люблю тебя, Фиби, – долгим шепотом напевал он мне в ухо свою жаркую балладу. – Ты по-прежнему моя.

Наши бедра двигались медленно и синхронно, ритм постепенно убыстрялся до тех пор, пока мы уже были не в силах контролировать себя. Я уперлась лбом любимому в плечо и прикусила губу, чтобы криком не выдать нашу тайну.

Глава 34 Время на исходе

Когда разум наконец прояснился, я помогла Эссексу поднять над головой скованные руки и выскользнула из его объятий. Позабытая тряпка висела на краю ведра.

Я потянулась к ней, но Эссекс остановил меня:

– Оставь здесь. Я хочу сохранить твой запах. Он поможет мне держаться за жизнь.