Желтые обои, Женландия и другие истории

Я немного остановлюсь на похоронах. Примерно в тринадцатом веке они окончательно приняли кремацию по той же причине, по какой отказались от разведения скота — из-за нехватки места. Они с огромным удивлением узнали, что мы по-прежнему хороним в земле. Спросили о причинах, и наши ответы их не удовлетворили. Мы рассказали о вере в воскрешение тела, на что они спросили, мог ли наш Бог так же восстать из пепла, как и из долгого разложения. Мы рассказали, что люди считают отвратительным сжигать своих близких, на что нас спросили: разве менее отвратительно позволить им гнить. Эти женщины проявляли чрезмерную рассудительность и логику.

Так вот, оставшиеся в живых девушки принялись за работу, чтобы привести страну в порядок и как можно лучше обустроить жизнь. Некоторые из выживших рабынь оказали им неоценимую помощь, обучив ремеслам. У обитательниц были сохранившиеся на тот момент письмена, инструменты и орудия труда, а также плодородная земля, чтобы ее возделывать.

Оставалось небольшое число матерей, избежавших резни, и после потрясений родилось некоторое количество детей — среди них всего двое мальчиков, которые вскоре умерли.

Пять или десять лет они совместно трудились, укреплялись душой и телом, все больше привязывались друг к другу, и тут произошло чудо — одна молодая женщина родила ребенка. Конечно, сначала все решили, что где-то рядом есть мужчина, но такового нигде не нашли. Потом подумали, что это дар богов, и поместили гордую мать под неусыпное наблюдение в Храм Мааиа — их Богини Материнства. И там с течением лет эта чудо-женщина родила одного за другим пятерых детей — только девочек.

Живо заинтересовавшись этим феноменом, я в меру сил попытался мысленно воссоздать истинное положение, в котором находились те люди, поскольку я всегда увлекался социологией и социальной психологией. Их было человек пятьсот-шестьсот, и выросли они как женщины. Однако в течение нескольких предыдущих поколений их воспитывали в атмосфере такой напряженной борьбы, что они очень закалились. Внезапно и жутко осиротев, они сплотились, поддерживая друг друга и маленьких сестер, и под влиянием насущной жизненной необходимости выработали в себе неведомые дотоле способности. И для них, закаленных в страданиях и труде, лишившихся не только родительской любви и заботы, но и шансов обзавестись детьми, забрезжил луч надежды.

Наконец явилось Материнство, и, хотя оно не предназначалось каждой лично, оно могло — если способность окажется наследственной — положить начало новому племени людей.

Можно себе представить, как воспитывали тех пятерых дочерей Мааии, Детей Храма, Матерей Будущего — им дали все титулы, на которые способны любовь, надежда и благоговение. Весь сонм женщин окружил их любовью и заботой, после чего принялся ждать, пребывая в безграничной надежде и всепоглощающем отчаянии, станут ли те тоже Матерями.

И они ими стали! Как только они достигли двадцати пяти лет, то сразу начали рожать. Каждая, как и их мать, произвела на свет пять дочерей. Вскоре появилось двадцать пять Новых Женщин, полноправных Матерей, и вся страна воспрянула духом: скорбь и стойкое отречение сменились гордостью и радостью. Пожилые женщины, помнившие мужчин, ушли в мир иной, самые молодые из уцелевших в битвах со временем последовали за ними. К той поре осталось сто пятьдесят пять обладавших способностью к партеногенезу женщин, положивших начало новому племени.

Они унаследовали всю безграничную любовь и заботу, какие смогли им передать стареющие матери-прародительницы. Их маленькая страна оставалась в полной безопасности. Хозяйства и сады давали урожаи. Все прежние промыслы и ремесла пребывали в расцвете. Хроники прошлого сохранились, и многие годы женщины старшего поколения обучали молодых всему, что знали и умели сами, чтобы передать небольшой группе матерей и сестер все унаследованное ими от предков.

Так зарождалась Женландия! Единая семья, ведущая род от одной матери! Она дожила до ста лет, увидев сто двадцать пять своих правнучек, в качестве Царицы-Жрицы-Матери, и скончалась, полная гордости и радости, едва ли ведомой кому-то из людей. Она одна породила новое племя!

Первые пять дочерей выросли в атмосфере благоговейного спокойствия, трепетного ожидания и истовой мольбы. Для них долгожданное материнство несло не только радость, но и надежду всех людей. В свою очередь, их двадцать пять дочерей, окрыленные усилившейся надеждой, обладающие более широким кругозором и пользующиеся любовью и заботой всех уцелевших, выросли как сестринская община, с юношеской пылкостью стремясь к исполнению священного долга. Наконец они остались одни: седовласая Мать-Прародительница ушла в мир иной, и эта семья из пяти сестер, двадцати пяти двоюродных сестер и ста двадцати пяти троюродных положила начало новому племени.