Желтые обои, Женландия и другие истории

Мисс Маккой не отличалась привлекательностью. Была она очень грузная и жадно поглощала еду, тщательно выбирая лучшие куски. Одевалась она вычурно и дорого, но не красиво, и при более внимательном взгляде на ее наряды возникали подозрительные мысли о просроченных счетах из прачечной.

Среди многих причин недолюбливать тетку для миссис Фернальд наибольшее значение имела именно эта. Во время одного из таких нежеланных и обременительных визитов она приложила немало трудов, чтобы нагреть воду для субботней ванны, чего требовали моральные устои тогдашней Новой Англии, но пожилая дама отказалась не единожды, а дважды.

— Господи боже, тетя Джейн! Разве вы не хотите принять ванну?

— Чепуха! — ответила родственница. — Не верю я в эти плескания и бултыхания. В Писании сказано: «Омытому нужно только ноги умыть, потому что чист весь».

Мисс Маккой многословно и бесконечно долго обсуждала чужое поведение и поступки, всегда подкрепляя аргументы тщательно подобранными цитатами из Библии, причем высказывалась, не считаясь ни с чьими чувствами. Даже родительский авторитет не составлял для нее исключения.

С шумным бульканьем и присвистом отхлебывая из блюдца чай, она цепким взором впилась в мальчишек, поглощающих хлеб с маслом. В то время полагалось подъедать с тарелок все подчистую. Пища была чрезвычайно простой. Жизнь на ферме в Нью-Гемпшире не позволяла роскошествовать, а консервированную айву мисс Маккой уже уплела.

— Махалия, — с мрачной решимостью произнесла она, — мальчики едят слишком много масла.

Миссис Фернальд покраснела до коней волос.

— Думаю, это мне должно решать, что мои дети едят за моим столом, тетя Джейн, — не слишком миролюбиво ответила она.

Тут вмешался мистер Фернальд с «умиротворяющим ответом». (Он так и не утратил веру в действенность смиряющих гнев речей, хоть и постоянно терпел неудачи. Собственно говоря, у его жены умиротворяющий ответ, особенно преднамеренный, вызывал еще большее раздражение.)

— А вот миссионер очень нахваливал наше масло. Говорил, что не мог его поесть в Китае, или где там еще он жил.

— Он человек Божий, — заявила мисс Маккой. — Если кто-то на нашей грешной земле и достоин почитания, так это миссионеры. То, что они претерпевают во имя Господне, являет пример для всех нас. Когда я уйду в мир иной, то все, что у меня есть, оставлю обществу миссионеров. Вы это знаете.

Они знали и ничего не ответили. Семья Фернальдов терпела родственницу вовсе не из корыстных побуждений.

— Но сейчас я веду речь о детях, — продолжила тетушка мрачные поучения. — Детям не следует есть масло.

— На нем они вроде бы неплохо растут, — раздраженно ответила миссис Фернальд. Мальчишки и вправду росли крепышами, несмотря на «роскошную» пищу.

— Масло им вредно. От него выскакивают прыщи. Портится кровь. А воздержание детям на пользу. «Благо человеку, когда он несет иго в юности своей».

Юноши, о которых шла речь, еще толще намазали хлеб маслом и со вкусом его уплетали, не говоря ни слова.

— Послушайте-ка, мальчики! — вдруг обрушилась на них мисс Маккой. — Если вы проживете без масла год, целый год, пока я снова не приеду, я дам каждому по пятьдесят долларов!

Предложение это прозвучало чрезвычайно заманчиво.

Масло есть масло — оно было единственной радостью, скрашивавшей скудный и однообразный рацион, большей частью состоящий из хлеба. Хлеб без масла! Черный хлеб без масла! Картошка без масла! Все без масла! Юные умы растерялись. Эти тяжкие лишения продлятся целый год. Десятую и одиннадцатую часть жизни каждого из них. Примерно пятую часть того, что они помнили. Бессчетные дни, в каждый из которых три раза садиться за стол. Долгие недели и месяцы. Перед ними предстала бескрайняя постная картина, похожая на сибирскую тундру перед взором ссыльного.

Но, с другой стороны, им посулили по пятьдесят долларов. На эти деньги можно купить лошадь, ружье, инструменты, ножи… Может, даже ферму. Вне всякого сомнения, их можно положить в банк и прожить на них всю жизнь. Тогдашние пятьдесят долларов равнялись сегодняшним ста, а для ребенка они были целым состоянием.

Даже неприязнь матери дала трещину при мыслях об этой сумме. Отец же не колебался, а счел эти деньги даром Божьим.

— Пусть сами решат, — сказала мисс Маккой.

Уроженцы Гранитного штата[14] славятся твердостью. Воздержание — основа их веры, а экономия, мягко говоря, является для них наиглавнейшим законом природы.

Терзания длились недолго. Холдфаст положил на стол толсто намазанный маслом ломоть. Дж. Эдвардс последовал его примеру.

— Да, мэм, — ответили мальчики один за другим. — Спасибо, мэм. Мы согласны.

Год тянулся долго. Молоко не заменяло масло. Подливки и топленый жир, щедро подаваемые матерью, — тоже, как и нечастая возможность полакомиться консервами. Ничто не могло утолить желание поесть масла. А если воздержание и пошло на пользу здоровью, то невооруженным глазом этого не было видно. Мальчишки росли ладными и крепкими, но такими же они были и прежде.