Желтый дракон Цзяо

Патрик тронул за плечо консьержа, мирно дремавшего на солнышке. Старик встрепенулся, начал тереть глаза руками.

— Как найти квартиру господина Исмаила? — спросил инспектор.

— Третий подъезд, второй этаж, туан.

Ло направился к дому. Поднявшись на второй этаж, он остановился перед дверью с надписью: «Азамах Исмаил. Журналист», и позвонил. Стрекотавшая в квартире машинка замолкла, послышались шаги, дверь открылась, и на пороге вырос высокий красивый мужчина в клетчатом саронге и голубой расшитой рубахе из тончайшей хлопчатобумажной ткани,

— Чем могу служить? — с холодной вежливостью поинтересовался он, в упор рассматривая Патрика.

— Инспектор Ло из «Си-Ай-Ю».

— О-о! — Лицо журналиста расплылось в добродушной улыбке, в которой чувствовалась легкая насмешка. — Господин инспектор хочет предложить сенсационный материал по поводу Блаканг-Мати? Ведь, насколько мне известно, островом занимается «Си-Ай-Ю», не так ли?

Он отошел в сторону и размашистым жестом, в котором опять же сквозила ирония, пригласил Патрика войти.

— Да, островом занимается «Си-Ай-Ю», — ответил Патрик, с удовольствием погружаясь в прохладу кондиционированного воздуха. — А вы полагаете, что спрос на наш товар настолько низок, что нам самим приходится бегать по редакциям и упрашивать их взять нашу информацию?

— Именно поэтому меня и удивил ваш визит. Насколько я знаю, секретные службы никогда не питали особой привязанности к газетчикам. Вы отмахиваетесь от нас, как от мух в жаркий день, и страшно жалеете, что нас нельзя прихлопнуть. Не так ли?

— Вы недалеки от истины, — весело ответил Патрик.

Хозяин захохотал во весь голос.

— Люблю откровенных людей, — без всякой обиды произнес он и открыл перед инспектором дверь в одну из комнат.

В комнате стояла тахта, небольшой книжный шкаф, заваленный книгами, газетами, журнальный столик с портативной пишущей машинкой, рядом со столиком — потертое кресло. Кругом — на тахте, на столике, на полу валялись газеты, журналы, вырезанные из них статьи. Корзинка для мусора только угадывалась среди кучи выброшенных бумаг. Очевидно, хозяин вытряхивал ее последний раз в прошлом месяце.

Исмаил разгреб бумаги на тахте и пригласил Патрика сесть на освободившееся место.

— Я не оторвал вас от срочных дел? — осведомился Ло.

— О, нет. Мне, правда, заказали большую статью, но я должен сдать ее через неделю. Время еще есть.

— А на какие темы вы пишете?

— Заказывают разные материалы. Но я предпочитаю экономику. Кстати, сейчас я пишу статью в защиту нашей промышленности от японцев.

— Вот как? — улыбнулся Ло.

— Да, да, представьте себе, я считаю, что японцы просто подрывают нашу экономику, — горячо заговорил журналист. — Мы просыпаемся утром под треньканье японского будильника, смотрим в окно, сделанное из японского стекла, натягиваем на себя, извините, японские брюки, повязываем на японскую рубашку японский галстук, надеваем на руку японские часы, едем на работу в японских автомашинах, а вечером смотрим японский телевизор. Это просто какой-то кошмар! От всех этих «Мицубиси», «Сони», «Мицуи» у меня рябит в глазах! Они завалили нас своими товарами, а наши товары покупать не желают. Они выкачивают из Сингапура наши деньги и держат нас на голодном пайке. Я все прекрасно понимаю: нужна торговля, нужны связи, Япония — выгодный партнер, но нельзя же играть в одни ворота! Мы должны быть тверже в отношениях с ними. И не только Япония. А сколько у нас крадет Китай? Во-первых, Пекин заставляет китайских эмигрантов переводить деньги своим родственникам, оставшимся в Китае. Казалось бы, мелочь. Но если учесть еще инвестиционные вклады наших бизнесменов в китайскую экономику, почти насильную продажу нам китайских товаров, то получается довольно-таки кругленькая сумма. Что-то около шестидесяти миллионов долларов в год. Я не говорю уже о контрабандном вывозе в Китай товаров, валюты, золота. Получается примерно еще столько же, если не больше!

Исмаил так комично жестикулировал руками, что Патрик снова не удержался от улыбки. Малаец ему положительно нравился.

— Простите, я, наверное, говорю совсем не то, — засмущался вдруг хозяин. — У вас, наверное, ко мне какое-то дело…

— Нет, нет, все, что вы говорите, очень интересно, — вежливо запротестовал Патрик.

Встречаясь с незнакомыми людьми, Ло всегда пытался сразу составить себе мнение о собеседниках — по их манерам, жестам, словам. Если они начинали говорить о чем-то постороннем, инспектор никогда их не перебивал. Он прошел школу Аланга и научился не торопить события. Но журналист, видимо, уже переключился на то, чтобы слушать Патрика.

— Так чем я обязан визиту? — спросил он.

— Мне рекомендовали вас как хорошего друга покойного Шаари Латиффа.

— Шаари? — лицо журналиста сразу стало печальным. — Да, я был его другом. Как это нелепо — его гибель. В расцвете сил. Всегда такой веселый, жизнерадостный, прямой, честный… Он столько мог еще сделать…

Он поднял глаза на инспектора:

— Но… почему вы вдруг заинтересовались им? Сейчас, после его смерти. И потом, после того случая прошло так много времени…

— После какого случая?