Жемчужина

Нарт чрезвычайно медленно, явно стараясь быть осторожной, развязала ремни и взялась за мои плечи. Прежде, чем начать, посмотрела в глаза и долго не отводила взгляд. Я почувствовал себя неловко: у нас не принято откровенно пялиться на посторонних, тем более, она — женщина. И не припомню я, чтобы даже местные дикарки-многомужки вели себя подобным образом, это очень неприлично. Может быть, она слабоумна? Или совсем из других краев? Черты ее лица наводили на мысль о правильности второго предположения.

Я решил спросить Трану прямо:

— Откуда она? — и охнул, попав в вибрирующие тиски пальцев Нарт. Она увлеченно принялась за дело, не обращая внимания на наш разговор.

— С юга. — Трана обдирал кожицу с тонкого побега туйсы. Закончил и принялся жевать.

Пауза затянулась. Я понял, что не дождусь больше ни слова, если буду молчать.

— С юга откуда?

Нарт перевернула меня на живот и начала массировать спину. Я снова охнул и закусил губу, поклявшись больше не произносить ни звука.

— С юга, — Трана пожал плечами. — Откуда мне знать?

Легонько пнув Нарт ногой пониже спины, он прокричал:

— Эй, ты! Скажи ему, откуда ты взялась?

Нарт на секунду прекратила мять мое тело, и я, воспользовавшись этим, глубоко вдохнул. Но не тут-то было. Сильные руки схватили меня в охапку и поставили вертикально. Голова резко закружилась, в ушах загудело. Когда зрение прояснилось, я увидел глаза Нарт перед своими, близко-близко. Пожалуй, их можно было бы назвать красивыми. Она смотрела сверху-вниз, но я давно привык, что многие люди, даже женщины, оказываются выше меня.

Не отворачиваясь, она показала рукой на юг.

— Ох, ты, да положи ж его назад! Его ж целым привезти надо! — Не на шутку встревоженный Трана подскочил к нам и хлопнул мою мучительницу по плечу. Она осторожно и медленно, все также глядя прямо в глаза, положила меня на волокушу. На живот.

— Ну, что, понял, откуда она? С юга. Я ж тебе говорил, с юга. — Трана рассмеялся, усаживаясь обратно, и снова засунул в рот недожеванный прутик.

— Ох… — только и смог выдохнуть я в ответ, снова ощутив руки Нарт на спине.

— Терпи-терпи, — назидательно проскрипел Трана. — Это для пользы.

И я терпел, пока не потерял сознание. Вовсе не притворно. По-настоящему.

* * *

Забытье длилось недолго. По мокрому лицу растеклась вода, видно, плеснули из фляги. Я ловил языком остатки, и мне дали сделать пару глотков. Приятно горьковато, раньше такого привкуса не было…

Снова лежу на спине. А высоко в безоблачном небе… Парящий!

Святоши!

Я сделал резкое движение, пытаясь забиться под деревце, спрятаться в тощей листве туйсы, но зацепился пяткой за волокушу и упал без сил. Впрочем, уже поздно, все равно заметили…

Скрипучий смех издевкой хлестнул по моим нервам.

Предатели.

Я бросил взгляд, полный ненависти, на скалящегося Трану и поискал глазами Нарт. Она спокойно, как ни в чем не бывало, собирала что-то в чахлой траве. Нет, не собирала, ловила. Маленьких прыгунцов. Дикари их едят. Выковыривают из-под хрупкого панциря и жуют еще дрыгающимися, деликатес.

Как я мог позволить себе сомневаться в том, что меня предадут?!

Стон вырвался из моей груди, вызвав новый приступ смеха Траны.

— Айбис, — едва унявшись, сообщил он. — Айбис, сестра Армир. Ее глаза и уши. Ты чего перепугался, дурень? Думал, парящий?

И он снова хмыкнул. На этот раз, коротко.

Я оглянулся — Нарт улыбалась. Улыбка у нее оказалась неожиданно приятной.

«Она точно не из этих мест» — некстати пришедшая в голову мысль вызвала на моих губах ответную улыбку. В каком-то смысле, мы родичи по несчастью. Занесла же нас нелегкая в пыльные плоскоголовые горы, теперь шатаемся по каменистым тропкам, испытывая неведомую судьбу.

Птица, названная Айбис, плавно опустилась на одну из верхних ветвей туйсы, давая разглядеть себя получше. Я слышал о таких, но сам видел впервые. Это древние птицы, их род жил, пожалуй, уже во времена анамибсов. Они видели первых людей, пришедших, чтобы занять ничейную богатую землю и построить дома. Они встречаются в сказках как служки колдунов или сами по себе, как духи ущелий. В отличие от парящих, они лучше видят ночью, чем днем, могут различать тепло. Но почему-то со жрецами Звездного Огня их отношения не сложились: то ли не поддаются дрессировке, то ли запах святости на дух не переносят…

Называют их словом «мурикси», что означает «невидимка» на староферсейском языке, самом древнем среди наших, священном языке гимнов. Они и вправду плохо видны из-за малого размера тела, способного менять окрас, и прозрачности огромной мантии. То, что я заметил Айбис в небе — удача или, скорее, ее желание. Она хотела быть замеченной.