Жемчужина для Владыки моря

Она подошла к лошади, провела по жесткой гриве рукой. Потрогала шею животного — она была такая гладкая и бархатистая. Ощущение было совершенно новым и очень приятным. Лошадь была теплая, живая и, казалось, наслаждалась несмелой лаской юной девушки.

Почувствовав на себе взгляд, Эрика подняла глаза от шеи животного. Найд смотрел на нее, не отрываясь. Смотрел так, что девушка разом позабыла, ради чего она пришла на плац. Ее бросило в жар, а под ногами разверзлась пустота, и она падала в нее, и падала, и падала…

Юноша так откровенно и вместе с тем невинно любовался девушкой, что даже у Анны не достало духу сделать ему замечание, настолько это было естественно и правильно. А Эрика смотрела в его бездонные бирюзовые глаза, словно ныряя на дно залива Торкоас, и все богатства моря разом раскрывались перед нею.

Рука Эрики скользнула под уздцы лошади, чтобы взять у конюха повод, и в этот момент их пальцы соприкоснулись. Эрика едва дышала, сердечко ее трепыхалось раненой птичкой в силках, а в ушах стоял шум… шум морского прибоя, сквозь который пробивался тот самый чарующий голос:

«Мое имя Таура…» — говорил голос.

Едва осознавая свою внезапную догадку, Эрика открыла, было, рот, чтобы спросить…

— Какого черта, ты лапаешь мою невесту! — грубый тычок, почти удар, отбросил юношу в сторону. Ричард Нигель занял свое законное место подле Эрики и Красули. — Вы чем тут занимались, пока меня не было? — Нигель вперил в Эрику горящий взгляд.

— Ничего такого, лорд Нигель, я просто взяла повод у конюха, — Эрика пролепетала, но при этом так густо залилась краской, что любой бы понял, что она лукавит.

— Ах, повод взяла, — Ричард проворчал, уже чуть спокойнее, и принялся проверять лошадиную сбрую. И тут же новый выброс его ярости настиг несчастного Тауру, — Ах ты, разгильдяй!

Ричард резко развернулся к Тауре, и тот недоуменно посмотрел на господина. Не опуская головы, так, как привык встречать неприятеля в своем подводном мире — лицом к лицу. Не так, как слуги общаются с господами на суше. И от этого смелого взгляда бешенство Нигеля взвилось до небес:

— Ты еще и в глаза мне смотреть смеешь? Ты как подпругу затянул, подлец? Хотел, чтоб Эрика шею себе свернула на первой же кочке?

И широко размахнувшись, наотмашь, ударил юного конюха по лицу, по тому самому месту, что покрывал свежий ожог.

Брызнула кровь из лопнувшей кожи, голова Тауры мотнулась в бок, но он не сделал ни шагу назад и лишь сжал кулаки.

— С ума сошел, малой? — на выручку подопечному уже спешил Конор. — На колени падай да о прощении моли господина! — грузный конюх с неожиданной резвостью вклинился между Нигелем и Таурой, — Господин, не серчай на него! Он дурной, странный, словно с луны свалился.

— Так чего он тогда на моей конюшне делает? — Нигель брезгливо скривил губы и сплюнул в сторону.

— Так сообразительный шибко да сноровистый, — видя, что гнев господина чуть угас, Конор прибавил напор. Метнул красноречивый взгляд на Эрику, которая подорвалась, было, тоже защищать юношу, но отреагировала на подсказку и осталась на месте.

Нигель окинул Тауру презрительным взглядом:

— А не тот ли это парень, которого я выловил вчера из моря?

— Он самый, ваша светлость, — конюх с готовность закивал.

— Поспрашивать бы его, что с ним стряслось. Может, кому еще помощь требуется, — Ричард явно быстро остывал, считая перепалку со слугами ниже своего достоинства. — Впрочем, ночью такая гроза была на юго-востоке, что вряд ли там кто остался в живых, если к тому моменту еще в открытом море был.

— Дык, он вам все равно ничего не ответит. Немой он, — Конор выдохнул с облегчением и красноречиво покосился на хмурого Тауру.

— Немой? Как интересно, — в словах Нигеля не было ни капли заинтересованности.

Ричард подошел к Красуле и сам принялся проверять ее упряжь. И с такой силой затянул подпругу, что бедное животное жалобно заржало от непривычной тягости. Но Ричарда не волновали такие мелочи:

— Теперь закреплено надежно. Можешь, кататься, любовь моя.

И подал Эрике руку, помогая сесть в седло.

--------------

[*] амазонка — женское платье из бархата, сукна или плотного шёлка с юбкой особой асимметричной конструкции, предназначенное для верховой езды в дамском седле

Глава 9. Доброе сердце

Пока девушка умащивалась в седле, чувствуя одновременно радостное возбуждение и страх, вдруг оказавшись так высоко над землей, Конор вывел для Ричарда тонконогого черного, словно уголь, жеребца. Животное яростно хлестало себя хвостом по крупу, сердито фыркало, раздувая ноздри, и с силой печатало каждый свой шаг тяжелым копытом, словно пытаясь заранее напугать наездника.

А наездник смотрел на жеребца тяжелым взглядом, будто пытаясь заранее доказать свое превосходство над ним. Ричард Нигель умел доказывать превосходство и людям, и животным.

Уголек грыз удила и пытался вырвать повод у конюха. Дюжий Конор с трудом удерживал лошадь, с сомнением и страхом косясь на хозяина:

— Господин, может, не стоит? Спесь бы с него сбить поначалу. А ну как он вас покалечит?