Жемчужина для Владыки моря

Нырнув под причал, юноша вцепился в скользкие подгнившие доски, зависнув над водой на руках и поджав под себя ноги. В очередной раз пожалев о своих мавьих щупальцах, Таура несколько раз перехватился за соседние доски. Руки его скользили, в человеческих пальцах не было столько силы, сколько в осьминожьих присосках. Он разбил до крови костяшки пальцев, поломал ногти, рассек ладонь об точащий острый обломок доски, два раза чуть не сорвался в ставшую опасной для него воду, но продолжал упорно двигаться к пленнику. Наконец, он завис под причалом напротив того места, где в сети безвольно болтался Шеда. Дело стало за малым — подняться по внешней обшивке корабля до уровня невода и перерезать хотя бы несколько поблескивающих металлом нитей. Тогда мав сможет убежать. Лишь бы только он не начал голосить от неожиданности и возмущения…

Последний рывок, и Таура ухватился за корабельный канат, свисающий с палубы вниз. Подтянулся, перескочив вплотную к кораблю и повиснув вдоль борта на веревке, едва не попав при этом в пространство, освещенное падающим из окон светом. От его резких движений сеть закачалась, и Шеда пошевелился, вперив взгляд в темноту.

— Кто здесь? — голос мава был хриплым от долгого пребывания вне воды. Хоть мавы могли дышать воздухом, подобно людям, вода была необходима им для жизни, и долгое пребывание на суше могло погубить Шеду вернее, чем огнестрельная рана в плече.

К сожалению, Таура не мог ответить приятелю, не мог предупредить его, поэтому просто старался двигаться возможно быстрее, чтобы тот не успел переполошить дежурных на корабле.

Шеда, измученный кровопотерей и долгим пребыванием вне воды, оказался недостаточно сообразителен и продолжил задавать вопросы темноте:

— Таура, это ведь ты?

— Кто здесь? — молоденький матрос вышел на палубу, боязливо вглядываясь в морские волны вокруг корабля. — У меня ружье, так что без фокусов, — оружия у парнишки на самом деле не было, и голос его дрогнул, когда из темноты раздался особенно звонкий всплеск.

Таура замер без движения, боясь даже вздохнуть, чтобы не выдать своего присутствия, и моля морского дьявола, чтобы Шеда замолчал.

Но Шеда не замолкал. Он бросил полный ненависти взгляд на молодого матроса:

— Что, пришел поглумиться над беспомощной добычей?

От хриплого голоса мава, раздавшегося в вечерней тишине, матрос вздрогнул и непроизвольно отшатнулся от борта, к которому была прицеплена сеть с невольником.

— Оно еще разговаривает… — паренек прошептал испуганно, осенил себя охранным знаком и поплевал через левое плечо. — Тебе меня не заманить в морскую пучину, чудище!

— Сдался ты мне, — Шеда обессилено обмяк в сетке и отвернулся от человека.

— Морской дьявол! Не искушай меня! — матрос попятился и издалека плюнул в сторону связанного мава. Плевок не долетел до цели, безобидно плюхнувшись в воду.

Паренек скрылся в трюме, и Таура с облегчением выдохнул. На какое-то время над палубой повисла тишина, нарушаемая только плеском волн. Юноша несколько раз глубоко вздохнул, успокаивая сердцебиение, и продолжил свое движение. Одним отчаянным прыжком он преодолел расстояние до сети и повис, вцепившись в мелкие, режущие руки ячеи. Невод с пленником закачался, канаты заскрипели, и Шеда снова подхватился, но Таура успел вовремя зажать ему рот, красноречиво нахмурив брови.

В глазах приятеля-мава мелькнул испуг, затем удивление и после искренняя радость. Он тихонько кивнул головой, и Таура убрал руку от его рта. Не теряя времени даром, юноша выхватил нож и, бросив быстрый взгляд на кусты, в которых пряталась Эрика, принялся пилить им прочную сеть. Сетка подавалась с трудом, почти также плохо, как недавно раскуроченная Таурой подводная решетка. Та самая, на которой он оставил клочок своих отливающих бирюзой волос…

Наконец одна из нитей лопнула, и Таура сразу же принялся за следующую, с опаской поглядывая уже не в сторону кустов, в которых он оставил Эрику, а на ярко горевшие окна в кабинете Ричарда. И хоть Морза вместе с душой забрала его магию, чутье подсказывало Тауре, что нужно торопиться — беда была близко.

Еще одна нить сдалась под напором Клюва моря, но образовавшегося отверстия оказалось недостаточно, чтобы Шеда выбрался наружу, и Таура взялся за следующую струну. Приятель, как мог, помогал ему, но лишь разрезал руки и щупальца до крови, пытаясь разорвать тонкие прочные ячеи.

Стиснув зубы, Таура, не останавливаясь, работал ножом. Сеть качалась, скрипели канаты.

— Что-то наша пойманная рыбка разбуянилась, — на палубе раздались голоса и послышались шаги нескольких человек. — Смит, Петерсон, проверьте сеть.

Шаги приближались к борту корабля, Таура торопливо резал неподатливую нить, Шеда изо всех оставшихся сил пытался разорвать сеть. А из кустов за ними следила перепуганная княжна Эрика Вильгефорц, будущая княгиня нир Нигель.

И в тот момент, когда последняя нить уже почти лопнула, окно в кабинет лорда Нигеля распахнулось, и в освещенном проеме показалась фигура хозяина дома. Ричард высунулся из окна, и над пристанью прозвучал его гневный окрик:

— Держите сеть, ротозеи! Он сейчас уйдет!